утренним солнцем.
Оттого что я так хорошо выспался, наше положение вдруг представилось мне в совершенно другом свете. Что там ни говори, но ведь я был настоящим Колумбом в этой новой действительности. Мне не терпелось исследовать свои владения.
Вчера – то, что происходило до того, как мы легли спать, я уже считал событиями вчерашнего дня – мне показалось, что теперь я могу прыгать с большой высоты, не опасаясь разбиться.
Рядом с крыльцом у нас стояла длинная садовая лестница. По ней я осторожно взобрался на крышу крыльца. Высота здесь примерно два с половиной метра, но внизу тогда был мягкий дерн, который жена вскопала под какие-то поздние цветы.
Несколько мгновений поколебавшись, я прыгнул. Так оно и было. Я не падал, а парил в воздухе. Конечно, сила земного притяжения действовала на меня точно так же, как и на любое другое тело. Я опускался с ускорением десять метров в секунду. Но для моего сознания эта секунда была теперь растянута на более длительный срок.
Вообще, если нам случается прыгать с высоты, нам кажется, что мы падаем очень быстро только потому, что за время падения мало успеваем почувствовать и передумать. Наша способность реагировать находится в привычной гармонии со скоростью падения.
Теперь для меня эта гармония сдвинулась. Опускался я в течение полусекунды нормального времени, но относительно моей способности мыслить и двигаться это было чрезвычайно много.
Я купался в воздухе, медленно двигаясь к земле.
Это было такое новое и острое ощущение, что, едва став на ноги, я тотчас полез обратно. Уже не на крыльцо, а прямо на крышу дома.
Отсюда я оглядел поселок и увидел, что сбитого Жорой прохожего уже не было на дороге.
По всей вероятности, он все же поднялся на ноги за те две минуты, пока мы спали, и скрылся за поворотом шоссе. Наверно, он так и не понял, что с ним произошло. И не поймет никогда.
Мне ужасно хотелось еще раз испытать ощущение полета, и я снова прыгнул вниз. Впрочем, с моей точки зрения, даже не прыгнул, а всего лишь сошел с крыши на воздух. На этот раз высота была больше – приблизительно метров пять. Это равнялось секунде нормального времени или пяти моим минутам.
Пять минут неторопливого плавания в воздухе! Чтобы понять это, надо испытать. Я раскидывал руки и ноги и, наоборот, сжимался в комок, опускался вниз животом и перевертывался. Было такое впечатление, что весь мир наполнен какой-то тонкой прозрачной эмульсией, которая мягко и нежно держит меня.
Затем наконец я приблизился к земле, стал на ноги и попытался тотчас вернуться к лестнице. Но не тут-то было. Я совсем забыл о силе инерции. Во время первого прыжка, со сравнительно небольшой высоты, она была почти незаметна, а теперь получилось иначе.
Какая-то странная тяжесть продолжала прижимать меня к земле, согнула колени, потянула вниз голову.
На какой-то момент мне даже стало страшно. Потом, сообразив, в чем дело, я быстро повернулся и лег на спину. Тяжесть прошла сквозь голову, плечи, грудь
