после этого в 1944 году звание Маршалов Советского Союза получили еще шесть генералов: И.С.Конев – 22 февраля 1944 года, Л.А.Говоров – 18 июня 1944 года, К.К. Рокоссовский – 29 июня 1944 года, Р.Я.Малиновский – 10 сентября 1944 года, Ф.И. Толбухин – 12 сентября 1944 года и К.А.Мерецков – 26 октября 1944 года. Я уж не говорю о том, что в это же время три генерала стали Главными маршалами своих родов войск: Н.Н.Воронов – артиллерии, А.Е.Голованов – авиации, А.А. Новиков – авиации. К тому же еще 12 генералов стали «рядовыми» маршалами родов войск. Ничего удивительного: армия была большая, война – долгая. И были эти маршалы в большинстве своем лет сорока пяти, а то и сорока: А.Е. Голованов, маршал авиации Н.С. Скрипко или маршал войск связи И.Т. Пересыпкин. Таких воспитала «безбожная советская власть», таких выдвигал Сталин… Ошибка Кожинова в этом вопросе представляется мне даже загадочной. Крайне странно, что никто из сотрудников редакции, через чьи руки прошла статья, не знали хотя бы о том, что Рокоссовский стал маршалом во время войны, но вот же – из почтения никто не поправил…
Но вопрос о маршалах, что ж, это частность, хотя и досадная. Дело серьезней, когда Кожинов, рассуждая о том, что-де после каждой революции рано или поздно приходит реставрация, пишет: во Франции после революции 1789 года реставрация наступила довольно скоро, а у нас «нечто подобное реставрации началось только в 1991 году, то есть не через четверть века, а через три четверти.» Это не так. У нас было не «нечто подобное реставрации», а отказ от многих революционных крайностей, излишеств, и началось это не в 91-м году, а в июле 1934-го, т. е. через 17 лет – с решительной критики Сталиным статьи Энгельса «Внешняя политика русского царизма». Первый коммунист страны писал в том же примерно духе, как напомнил Кожинов, что и непротивленец Лев Толстой при чтении «Истории» С.М.Соловьева: сплошь негодяи да прохвосты, а кто же создал великую империю?
Вслед за статьей Сталина разумно и постепенно были возвращены звания маршала (1935), генерала (1940), офицера (1941–1942)… Впрочем, еще в начале двадцатых годов мы напевали: «Ведь с нами Ворошилов – первый красный офицер…» Уже в войну были учреждены ордена Суворова, Кутузова, Александра Невского (все три – в 1942 г.), орден Славы на георгиевской ленте (1943), введены погоны (1943), ордена Ушакова, Нахимова (оба – в 1944 г.), была поддержана церковь, избран патриарх, отменен запрет на колокольный благовест (все это в 1943 г.), Красная Армия стала Советской (вскоре после войны) и т. д. вплоть до восстановления новогодней елки (1936), запрещенной, между прочим, не большевиками в 1917-м, а царским правительством в 1914-м как католической затеи. Это стояло в одном ряду с такими суперпатриотическими делами того времени, как переименование Петербурга… А что произошло в 91-м? Обкомовский алкаш в одночасье и самодурно навязал стране ненавидимые народом старый имперский герб, власовский флаг и даже обращение «господин», которого разумные люди до сих пор чураются и при всяком удобном случае стеснительно заменяют его словами «друзья», «коллеги» и т. п.
Но
