они беспокоятся друг о друге. Национализм также может осложнять прогнозы. Например, если Северная и Южная Корея воссоединятся, то у них должен быть сильный стимул поддерживать союз с такой далекой державой, как США, чтобы уравновесить двух своих соседей-гигантов – Китай и Японию. Однако напряженный национализм, вызванный противодействием американскому присутствию, может изменить ситуацию, если американская дипломатия будет жесткой. Негосударственные субъекты также могут оказывать влияние, о чем свидетельствует то, как сотрудничество против террористов изменило поведение некоторых государств после сентября 2001 года.
Можно привести убедительные аргументы в пользу того, что неравенство сил может быть источником мира и стабильности. Независимо от того, как измеряется власть, считают некоторые теоретики, равное распределение власти между крупными государствами в истории встречалось сравнительно редко, а попытки сохранить баланс часто приводили к войне. С другой стороны, неравенство сил часто приводило к миру и стабильности, поскольку не было смысла объявлять войну доминирующему государству. Политолог Роберт Гилпин утверждает, что «Pax Britannica и Pax Americana, как и Pax Romana, обеспечивали международную систему относительного мира и безопасности». А экономист Чарльз Киндл-бергер утверждал, что «для стабилизации мировой экономики должен быть стабилизатор, один стабилизатор». Глобальное управление требует, чтобы крупное государство играло ведущую роль. Но насколько и какое неравенство сил необходимо или допустимо и как долго? Если страна-лидер обладает «мягкой силой» и ведет себя так, что это выгодно другим, то эффективные контркоалиции могут возникать медленно. С другой стороны, если страна-лидер определяет свои интересы узко и высокомерно использует свой вес, то это создает стимулы для других координировать свои действия, чтобы избежать ее гегемонии.
Некоторые страны больше других страдают от американской мощи. Гегемония иногда используется политическими лидерами России, Китая, Ближнего Востока, Франции и других стран как термин, вызывающий осуждение. В странах, где сильна американская «мягкая сила», этот термин используется реже или менее негативно.
Если, как утверждает Джошуа Голдстайн, гегемония означает возможность диктовать правила и механизмы, по которым осуществляются международные отношения, то Соединенные Штаты сегодня вряд ли можно назвать гегемоном. Они действительно имеют преимущественное право голоса в Международном валютном фонде, но не могут самостоятельно выбирать его руководителя. Во Всемирной торговой организации США не смогли одержать верх над Европой и Японией. Она выступала против Договора о противопехотных минах, но не смогла предотвратить его появление. Саддам Хусейн оставался у власти более десяти лет, несмотря на американские усилия по его изгнанию. США выступали против войны России в Чечне и гражданской войны в Колумбии, но безрезультатно. Если определить гегемонию более
