планетарный перевозчик перенёс тела вновь прибывших в основное здание космопорта. Стеклянный треугольник отражал рассеянные пылью солнечные лучи, на крыше стояли буквы, вероятно светящиеся ночью: Минеральный завод. На Радуге было почти сто космопортов с большой стартовой площадкой и почти столько же, но с меньшей площадью.
Перевозчик, заметно не новый, выгрузил вновь прибывших внутри здания. На удивление приближенного все вокруг было чисто и имело далеко не поношенный вид. В просторном главном зале стояла пара десятков автоматизированных стоек контроля с рамками и сканирующими устройствами. За ними не меньшее количество экранов-помощников, рядом с ними встречающие люди.
Около одного из таких экранов на небольшой скамейке сидел седой человек в светлом одеянии служителя церкви Первого. С этого расстояния Олин не видел знаков различия его положения в церковной иерархии. Но уже сам факт присутствия служителя Первого, сбросил камень с плеч приближенного.
Быстро пройдя сканирование, Олин направился к своему коллеге. Тот встал и улыбнулся ему.
– Олин Демеруг, – сказал Олин и кивнул головой в знак приветствия.
– Рафаил Дерк, – сказал Седой.
– Очень рад, что меня встретили. В программе указана цель – Радуга, а дальше неизвестность.
Седой немного нахмурился и спросил:
– А цель? Указания?
– Нет, в том то и дело, – округлил глаза приближенный.
– Интересно. А пакет Вы открывали?
Олин уже подзабыл впечатления о последнем прыжке, теперь же вспомнил и сердце ускорило ритм.
– Как бы глупо это не звучало, но содержимое превратилось в прах, и растворилось в воздухе, за исключением устройства, которое было прикреплено к книге.
Седой нахмурился ещё сильнее. Он был средних лет, а брови уже кустились, придавая суровость лицу.
– Так, ладно. Сейчас мы отправимся в церковь и подумаем.
Седой и Олин сели в видавший виды гравкар и ведя разговоры ни о чем добрались до церкви. Рядом располагался бар «Вселенский покой». Олина удивило соседство, столь разных по своей сути заведений. Радуга встретила его удрученностью, теперь к нему добавилась странность.
Епископ попросил приближенного отдать ему уцелевшее устройство и передал Олина в руки служителя церкви.
Молодой парень, послушник, отвёл Олина в его покои – небольшую комнату с кроватью, шкафом и столом. Парень заботливо поинтересовался не желает ли вновь прибивший отобедать. Тот отказался, сославшись на усталость. Время было утреннее, но Олин разделся и лёг на кровать, укрывшись тонким, пожившим одеялом.
Казалось, глаза только моргнули и в дверь постучали.
– Да, да, открыто, – промямлил Олин, привставая на руках. Глаза не открывались, тело ломило, как во время болезни.
В приоткрытую дверь заглянул уже знакомый послушник.
– Доброе утро…
Олин перебил его и спросил:
– Как
