оба варианта хорошо подходят, но сдаётся мне, что это вовсе не мачты, а удочки кубинских терминаторов-дистрофиков.
Оставив ироничное предположение Льва без ответа, я отвезла его далее к высокой авангардной скульптуре из финского города Йоэнсуу под названием «Искра дружбы», которая представляла собой символические голубые ворота, разомкнутые наверху, из двух половинок которых вырывались золотые искры. Сразу за воротами располагалась другая абстрактная скульптура «Волна дружбы» из финского города Варкауса, олицетворяющая тему роста добрососедских отношений между двумя городами, подобно морской волне, которая становится с годами только сильнее.
– Ага. Видимо, финны из большой дружбы с Россией вступили в НАТО и строят на границе с Карелией многокилометровый забор с колючей проволокой, стремясь укрепить многовековую дружбу двух народов, – едко заметил мужчина в ответ на моё описание ему финских скульптур.
Поняв, что Лев не питает особой любви, по крайней мере, к четырём западным державам, мне стало любопытно, удастся ли мужчине собрать Флеш-рояль у следующего арт-объекта.
– Эта скульптура называется «Спящая красавица», подаренная французским городом Ла-Рошель, и символизирует карельскую женщину, томно покачивающуюся на волнах в единении с природой, олицетворяя собой продолжательницу рода и саму жизнь.
– Может, скажете сразу, как именуют сие творение петрозаводцы?
– «Карельская мадонна».
– Вот эта металлическая баба, лежащая на бетонных трубах, словно молочный поросёнок на вертеле – мадонна?! Может быть, есть ещё какое-нибудь название?
– «Мечта сантехника», – повержено ответила я Льву, с лёгкостью превратившему своё Каре во Флеш-рояль.
– Другое дело! – одобрительно ухмыльнулся мужчина. – Именно так и выглядит сокровенная мечта о женщине годами не просыхающего французского сантехника. Разве можно было ожидать от лягушатников чего-то иного?
Заметив неподалёку пару стоящих на набережной декоративных пушек, напоминающих о былой деятельности Александровского завода, я была почти уверена, что уж оружие-то моему подопечному должно понравиться.
– Можно пострелять из этих пушек?
– Боюсь, они не стреляют, представляя собой декоративные объекты.
– Как обидно – побывать в Петрозаводске и не пострелять из пушек по чайкам.
Оставив пушки позади, я отвезла Льва к белоколонной Ротонде, на месте которой ещё сто лет назад стояла деревянная беседка-павильон над легендарным источником восемнадцатого века, в котором умывалась сама Екатерина Великая, в то время как сегодня Ротонда являлась одним из символов Петрозаводска и местом обязательного фотографирования молодожёнов.
Затем неспешная прогулка по набережной привела нас с мужчиной к гранитной пирамидке, символизирующей окончание строительства
