Рихард приблизился и коснулся шеи, ощутив совсем слабый пульс. Но он был. Что ж… кем бы ты ни был, сегодня у тебя хороший день. Комиссар быстро подхватил молодого человека, стараясь поддерживать его голову в относительно ровном положении, и поднялся. Кольцо огня успело замкнуться, но никакого выбора, кроме как идти вперед, не было. И Ланн, по возможности прикрывая молодого человека собой, сделал первый шаг сквозь дым и пламя…
Оказавшись на улице, он жадно вдохнул воздух и тут же осмотрелся: никого, лишь пустая машина. Нужно бы вызывать пожарных, иначе запылает весь мертвый квартал… но не сейчас.
Обожженные руки болели, плащ, который он сбросил и которым старался отгородиться от огня, обуглился… но пульс молодого человека все еще бился. Рихард осторожно опустил на асфальт почти безжизненное тело. Лицо было очень красивым и… знакомым? Да, именно сейчас Ланн вспомнил, где видел его раньше. В газете недельной давности. Перед ним лежал оппозиционный журналист Карл Ларкрайт. Осознав это, комиссар догадался, чьих людей только что убил, и торжествующе усмехнулся: пусть окружавшие его Гертруду ублюдки из министерства внутренних дел знают, что свои дела надо делать тихо и чисто.
Рихард начал расстегивать пуговицы на рубашке журналиста, облегчая тому дыхание. Массаж сердца он в последний раз делал лет десять назад, а может, и больше… и ему казалось, что движения рук были слишком грубыми для худой грудной клетки.
– Надеюсь, я тебя не угробил, – прошептал Ланн, снова всматриваясь в лицо.
Ресницы чуть дрогнули. Молодой человек застонал и открыл глаза. Не дожидаясь вопросов, мужчина приветствовал его:
– Комиссар Ланн, криминальная полиция. Кстати… – он помог Ларкрайту приподнять голову и указал на дом: – можешь попрощаться со своими друзьями.
Слабая улыбка тронула разбитые губы, и наконец молодой человек прошептал:
– Спасибо…
В управлении было шумно. Начался обычный рабочий день: кто-то собирался выезжать на ограбление, кто-то вернулся с патрулирования… Всюду плавали клубы сигаретного дыма и слышались оживленные голоса. И это нравилось Ланну куда больше, чем ночное гробовое молчание. Не хватало лишь одного…
– Где инспектор Ларкрайт?
Мила Дайн, рыжеволосая женщина-полковник, неопределенно пожала худыми плечиками:
– Опаздывает. Сильно.
– Чтобы, как придет, быстро ко мне, – комиссар и сам удивился, что его голос прозвучал так раздраженно.
– Хорошо, герр Ланн.
Захлопнув дверь своего кабинета, Рихард первым делом начал просматривать свежие сводки. Красная Гроза… имя не давало ему покоя со вчерашнего дня. Каким образом он мог попасть в их город… произошло это или еще только произойдет? Ведь не так просто пересечь границу незамеченным, но если этот незнакомец действительно хорош…
– Доброе утро, герр Ланн.
Карл
