были? – строго спросил капитан Кубриков.
– В медпункте, – признался Кривицкий.
– Молодцы какие! Мы их тут ждём, а они?
– Ещё один! – развёл Геннадий руками. – Никак не пойму: вас в шарагах такими нудными делают? Или в военкоматах специально отбирают? – сказал он обижено. – Наливай, а то уйду, – уселся он рядом с Егором. – Егор, я позже сгоняю ещё разок в медпункт?
– Не нужен тебе, Гена, медпункт, – строго сказал Бис.
– Ладно, ладно… Хорошо.
– Я серьезно. Не трогай майора.
– Как скажешь…
Но мятежная душа Геннадия Кривицкого одержимая реваншем, требовала продолжения, она, как зверь распробовавший вкус крови и чувствующий свою жертву на расстоянии, металась в груди из стороны в сторону, будто взаперти и просилась наружу.
– Егор, нам спирт позарез как нужен.
– Для чего? – не уступал Бис. – Под твоей кроватью водки, как говна за баней! Тебе мало, что ли? Не смей даже думать туда идти. Это приказ!
– Хорошо, – пообещал Генка.
– Больше к этому разговору не возвращаемся, мне он надоел, – заключил Бис.
– Понял, понял…
Битый час Гена не находил себе места, маячил по палатке взад–вперёд, задирал по пустякам солдат, возвращался за стол, зло выпивал, будто хотел этим наказать Егора, курил здесь же, за столом, закинув ногу на ногу. Вскоре притих и, казалось, в конец опьянев, успокоился. Но едва Егор так подумал, появился дежурный сержант с докладом.
– Товарищ прапорщик, принесли…
Бис насторожился. Кривицкий оживился.
– Заноси, – распорядился он.
Когда к всеобщему изумлению, вызвавшему у кого недоумение, у кого восторг, в гараж внесли бригадного начмеда, который совершенно смирно лежал на медицинских носилках, часы отсчитали двадцать три часа, оставался час до полуночи. Кривицкий перехватил бешенный взгляд Биса.
– Егор, я все сейчас объясню!
– Какого хуя его сюда притащили!
– Послушай, послушай… Это я его пригласил.
– Пригласил, притащив на носилках?
– А что было делать, если он отказался? Сказал, что сам не придёт. Мне нельзя, ты запретил, я и подумал…
– Это ты называешь 'подумал'? – вытаращив глаза, заорал Егор. – Притащив через всю дислокацию офицера управления бригады на носилках? Ты совсем придурок?
– Почему сразу придурок? – расстроился Кривицкий. – Я так сделал, чтобы загладить вину… Новый год, всё–таки… А на носилках, потому что Шума сказал: ему тяжело ходить. – Вид у Кривицкого был убедительный.
– Ладно, – сдался Егор. – За стол посадишь или будет лежать?
Будто пленённый боевиками, майор Шумейкин не шелохнулся и не издал ни единого слова.
– Конечно, посадим! – обрадовался старший прапорщик.
Кривицкий усадил дорогого гостя на место Егора. Сам сел рядом и, скрестив руки
