(«не») и topos («место»). То есть это нереализованная фантазия.
9 «На шаг дальше пошел Софокл в своей «Антигоне». В ней самым плохим считается тот, кто, обладая теми или иными способностями, по любым причинам не делает для общества максимум того, что может; нет места любому индивидуального комфорту в ущерб интересам всех. «Наихудший» (kakitos) человек – корыстно скрывающий от города свои способности (стих 181). «Плохой» (hoi kakoi) противопоставляется «благосклонному к городу», как если бы они были полярными противоположностями (стихи 108—109)» (Nussbaum M. C. The Fragility of Goodness. Р. 153).
10 Поппер К. Открытое общество и его враги. С. 50.
11 Там же. С. 51.
12 См.: Аристотель. Политика. 1263а.
13 См.: Там же. 1258b.
14 См.: Там же. 1256b—1257а. Аристотель в данном случае делает различие между хорошей экономикой, ведущей к общему благу, и плохой хрематистикой, наукой об обогащении, поклонении прибыли, искусстве накапливать деньги и имущество.
15 См.: Там же. 1257a—b.
16 См.: Там же. I.10, 1261b.
17 См.: Там же. 1259a.
Однако, ставит вопросы не экономика, а общественная реальность, несоответствие ее объективно стоящим целям, особенно по отношению к опасным «вызовам» со стороны окружающего мира, от враждебных и агрессивных стран. То есть решать эти вопросы необходимо на более высоком, метаэкономическом уровне. Они были решены, как известно, более века назад Великой социалистической революцией. Однако, хотя первые лидеры государства и соответствовали идее Платона в личностном плане, но им не удалось подготовить философскую элиту для последующего развития государства (Ленин и Сталин, по всей видимости «заболели» автократией, но здесь все же имеет место важный исторический вопрос, – они ведь наверняка знали Платоновское видение идеального государства). Современные образцы элит, особенно на Западе убеждают в том, что Платон мыслил общественно правильно и его взгляды сохраняют особую актуальность в современный период, для современной философии и гос-элит (в этом убеждает и российская «перестройка», многие финансово-имущественные преступления).
Седлачек переносит, в сущности, рассуждения Аристотеля об экономической сфере на общество 20 века, на два полюса экономической деятельности (расположенной между ними): добра, – добродетели, блага для всех, счастья, – по Аристотелю, согласно позиции стоиков и зла – согласно позиции эпикурейцев (гедонистов), исходящих не из морально-нравственных норм, а из высшей цели экономической деятельности, заключающейся в достижении высшей эгоистичной выгоды, неограниченного обогащения (цели-движителя экономического развития). Седлачек не раскрывает содержание «зла», считая его, очевидно, хорошо видимым для всех граждан, как общественного результата «экономической» деятельности по рыночно-капиталистической парадигме. Он не рассуждает и о современных общественных ценностях и целях. Чувствуется, что автор далек от научного обществознания (теоретической социологии) или избегал усложнения
