куда они идут и от чего бегут. Позади неминуемая смерть в огне, а впереди дикий мир, в котором мало людей и много тварей из темной бездны. Был выбор, и они сделали его в пользу Кромки.
– Миша, а что значит «насильно попал»? Как ты здесь оказался?
– Хм! – Бритоголовый крепыш ухмыльнулся, опять приложился к кружке и продолжил: – Мой тебе совет: старайся поменьше спрашивать у людей, как они здесь оказались, – это многих напрягает. Я раньше и сам не любил про это вспоминать, но прошло время, кое-что в жизни изменилось, и можно рассказать. Как я тебе уже говорил, на Земле про Кромку знают. Но это очень ограниченный круг людей. При царизме сюда каторжников ссылали, которые в обмен на продукты и боеприпасы отправляли на родину золото и драгоценные камушки. Но каторжане здесь не удержались и разбрелись кто куда. Затем, при первых коммунистах, снова попробовали колонию организовать, коммуну, и опять впустую. После, с подачи Сталина, на Кромке несколько экспедиций застряло. А когда в Россию пришел дикий капитализм и государство перестало контролировать точки перехода, ответственные товарищи, которые держали связь с местными жителями, все поголовно начали собственный бизнес. Сюда иногда отправляют ненужных на Земле людей, за которых никто не спросит, продовольствие, старое вооружение, дизели, примитивные станки, снаряжение и одежду. А с Кромки получают золото, драгоценные камни и все, что может дорого стоить. Размен при этом, само собой, совершенно грабительский.
– И ты был одним из ненужных людей?
– Да. Я сирота. Родился в Питере. Воспитывался в детдоме. Потом учился в университете, филологом хотел стать. Окончил второй курс и поехал в деревню на картошку. Там танцы, девчонки, самогон… Все как обычно. Ну и зацепился с одним мужиком. Он мне слово, а я ему два. Он в драку, и я тоже. Кулаков нам не хватило, и я его штакетником по голове, а в доске гвоздик «сотка», и прямо ему в темечко. В итоге направился я в Мордовию, лес валить. Однако на зоне пробыл недолго. Меня и еще десяток человек на этап отправили. Вот только вместо новой зоны мы оказались на Кромке, у людоловов.
– А это кто такие?
– Эх! – вздохнул Миша. – Замучаешь вопросами. Но кто-то тебе все равно местные расклады дать должен. Смотри. – Повольник наклонился к земле, взял твердую короткую палочку и прочертил ею кривую черту. – Вот это Тихая, по которой мы плывем. Ее длина – девятьсот семьдесят километров, и она впадает в Дананское море. На севере у истоков в Новоуральских горах живут людоловы, одна из самых крупных и сильных местных общин, которая сама себя называет Алексеевская республика. У республиканцев, которые все больше скатываются в феодализм, есть связь с Россией и имеются ресурсы. А еще в их горах большое количество точек перехода, на которых местные жители отлавливают неосторожных людей, попавших сюда так же, как и ты. Поэтому иногда за глаза их называют людоловами. По правому берегу, который
