раньше после видений. Но прежде она всегда знала, что заглядывает в прошлое или будущее, а сейчас всё было совсем иначе. Она будто бы сама переступила завесу времени. Но где ей довелось побывать, в прошлом или будущем, Мадлен не знала. «Неужели всё это было моим видением? Но кто этот юноша, что сумел выжить после нападения убийц? И к кому он обращался, стоя у окна?» Душу царапнуло дурное предчувствие. Девушка знала лишь об одном существе, способном совершать небывалые чудеса.
– Абраксас, – прошептала Мадлен. – Лишь сделка с ним могла даровать юноше жизнь.
Всё ещё не в силах совладать с мелкой дрожью, окутавшей тело, девушка выглянула в коридор. Повернув голову в сторону, Мадлен столкнулась взглядом с молодой служанкой. Колет, девушка, по утрам наполнявшая господам кувшины с водой, побледнела, увидев Мадлен.
– Мадемуазель, вам нельзя показываться им в таком виде, – залепетала служанка. – Я слышала, как солдаты, что пришли во дворец, говорили о том, какие ужасные вещи сделают с теми, кто не успел покинуть Лувр. О, мадемуазель…
Мадлен, и без того едва стоявшая на ногах от ужаса, оперлась рукой о стену, чтобы не повалиться на пол. Сжалившись над ней, Колет оглянулась по сторонам и негромко попросила:
– Оставайтесь здесь, мадемуазель, я скоро вернусь.
Спустя некоторое время девушка, как и обещала, вновь отыскала Мадлен.
– Вот, возьмите это, переоденьтесь, – протягивая грязное платье, видимо, принадлежавшее одной из кухарок, произнесла Колет. – В этом они примут вас за прислугу. А нас они пока не трогают, если мы не сопротивляемся.
В глазах служанки проступила печаль, и она потупила взгляд. «Прислуге тоже приходится несладко, – догадалась Мадлен. – Испанские солдаты не знают пощады и делают с пленниками всё, что захотят. Юным девушкам, таким, как Колет, приходится хуже всего. Солдаты видят в них лёгкую добычу».
Попытавшись прогнать тяжёлые мысли, Мадлен с благодарностью приняла платье из рук Колет.
– Спасибо, – протянула Мадлен и, вновь взглянув на служанку, добавила: – Тебе нужно бежать отсюда. Пока повсюду царит хаос, ещё есть возможность выбраться из города.
– Мне некуда бежать, мадемуазель. Всем, кто остался в замке, пойти некуда.
– Что же вы будете делать?
– Останемся здесь и будем надеяться на милость нового короля.
– Де Гиз не король – он мятежник и узурпатор.
– Для нас, мадемуазель, тот, кто сидит на троне, уже король, – заметила Колет.
– Вы будете прислуживать де Гизу и его людям? – удивилась Мадлен.
– Да, мадемуазель, если они позволят.
«Простых жителей Франции не интересуют политические игры королей, – с досадой поняла Мадлен. – Им всё равно, кто сидит на троне. Лишь бы у них были кров и пища. Но нельзя их в этом упрекать. Их жизнь – борьба за выживание. И им нет дела до политических интриг».
Прошмыгнув в соседние покои, Мадлен
