осуждающе.
На столе пискнул селектор и послышался голос Миры:
– Господин, Антон Кельмин просит передать, что доставили.
– Очень хорошо, Мира, – отозвался я. – Скажи ему, что я сейчас спущусь.
Спуститься в секцию подвала, которую занимал Кельмин, можно было по довольно незаметной лестнице в конце коридора, по которой можно было также выйти на задний двор, к хозяйственным постройкам. Не то чтобы Антон сильно в этих помещениях нуждался – у него было своё здание рядом с базой дружины, откуда он обычно и руководил своим непростым хозяйством. Подвальчик в Масляном он подгрёб скорее от жадности, но иногда он действительно оказывался полезным, вот как сейчас.
Здесь проходили беседы с посетителями, которые ещё не заслужили действительно вдумчивой беседы в специально предназначенном для этого помещении, но и почётными гостями тоже не были. И обстановка здесь была соответствующая – ещё не допросная с бетонными стенами, но уже и не гостиная с бархатными портьерами. Мрачноватые безликие кабинеты с огромными сейфами, неудобными стульями, и вывешенными на самом видном месте правилами внутреннего распорядка, выдержанными в стиле такого беспощадного канцелярита, что неподготовленный мозг отказывал уже на втором абзаце. Словом, такое место было знакомо любому, кому когда-либо случалось побывать в отделении полиции.
Я толкнул дверь, выкрашенную в грязновато-оливковый цвет, и оказался именно в таком кабинете – сейф в углу, голая лампочка под потолком, и правила конвоирования задержанных в рамке на стене. Обстановка, несомненно располагающая к откровенности.
В кабинете обнаружился худой паренёк довольно потёртого вида на стуле в центре, по обе стороны от него пара здоровенных парней с дубинками и кобурами на поясе, и Антон Кельмин, который сразу же поднялся из-за стола.
– Вадим Кошелев, господин, – представил парня Антон.
– Не Жданов? – переспросил я, усаживаясь за стол.
– Нет, у неё сестра была Кошелева по мужу, – пояснил Кельмин.
– А муж где?
– Никто не знает, давно исчез куда-то. Прикажете разыскать?
– Да нет, зачем он нужен, – махнул я рукой. – Просто спросил.
Наконец я обратил внимание на парня передо мной и начал задумчиво его рассматривать. Да, непохож он на организатора грабежа, да и вообще ни на какого организатора не похож. В банде своей он, скорее всего, шестёркой бегал, потому и пошёл отсиживать за всех. По виду это был типичный трудный подросток из тех, что показывают характер только перед родителями. Хотя какой он уже подросток? Подросток подрос, но ума так и не набрался. Или всё же набрался в тюрьме? Посмотрим…
Я молчал, разглядывая его, и парень неловко заёрзал на неудобном стуле. Не сильно-то он уютно здесь себя чувствует, впрочем, ничего удивительного, что неуютно. Не успел выйти из тюрьмы, как его сразу повезли
