день. Оглянувшись на ходу, он спросил:
– Мы не вернемся в лагерь?
– Ты спятил? – Чандлер остановился.
Они застыли друг напротив друга.
– Источника больше нет. Забудь про него. Кхары наверняка уже вырывают зубы для своих ожерелий. Если хочешь пополнить их коллекцию – милости прошу, но я туда ни ногой.
Шмыгнув, Ной двинулся дальше.
– А славная была заварушка, – заметил он и, немного подумав, добавил: – Прямо как на свадьбе моего брата.
Уилл выдавил кислую улыбку.
Пустоши пробудились. На многие мили вокруг раскинулась дрожащая пелена прозрачного тумана, но вскоре она рассеялась. Каждый вдох царапал лёгкие, словно наждачная бумага. Ещё немного – и, казалось, песок начнёт плавится под ногами.
Одинокие вихри бродили по гребням барханов, и от этого казалось, будто они шагают и покачиваются, точно горбы гигантских верблюдов, и бесконечное море песка шептало и текло вслед за ними. Одна за другой, словно волны, накатывалась песчаная зыбь, и все они – и «верблюды» и волны – неустанно стремились вперёд, к какой-то далёкой неправдоподобной цели, в какую-то далёкую неизвестную страну.
Но, разумеется, всё это был обман. Пустыня была мертва.
Однако чем больше Ной вглядывался в этот удручающий, безжизненный ландшафт, тем более он убеждался в обратном. Быстрая тень коснулась его щеки. Капрал вскинул голову и проводил взглядом одинокого крылана.
А на дюне? Что это там шевелится?
По хребту двигался невысокий холмик. Он спустился до середины склона. Сместился в их сторону и замер. Чандлер насторожился, положил палец на спусковой крючок дизъюнктора, но всё обошлось: немного поразмыслив, песчаный паразит уполз восвояси.
Нет, пустыня жила, она дышала, и её дыхание обдавало удушливым жаром и частицами времени. Она завывала, шептала, смотрела на них в упор. Ной чувствовал, как под её пристальным взглядом он тает и плавится, будто свеча.
Через каждые два часа мужчины сменяли друг друга на дежурстве. Чандлеру выпала честь наблюдать, как на Тессию опускается ночь. Однако он не замечал, как дрожит и багровеет горизонт, не видел он и алеющие, точно фламинго, стайки облаков. Все его мысли занимало только одно: как выпутаться из той паршивой ситуации, в которой он оказался.
Через полчаса температура начала опускаться. Ной пинками разбудил Доумана, и они двинулись в путь.
Уилл шагал и чувствовал нарастающий голод. Он гадал, сколько ещё времени понадобится, чтобы добраться до базы. Когда капрал отрывал взгляд от компаса, они обменивались быстрыми взглядами, и тогда Доуман понимал, что такие же мрачные мысли терзают и Ноя.
Чандлер повесил лямку автомата на плечо. В очередной раз приложился к фляжке генератора влаги и, судя по углу наклона, полностью опустошил её.
Ной споткнулся, не заметив куст стелющегося колючего кустарника. Уилл помедлил, чтобы убедиться, что с ним всё в порядке. Капрал
