не страдала, провалами в памяти тоже, прошлую их встречу помнит. Но Даник почему-то решил ей в очередной раз ей об этом сообщить. Через несколько дней ее холодного игнора, он стал писать о своем раскаянии и безумной любви. Арина давно привыкла к эксцентричной смене настроения молодого режиссера. Переход от безумной любви к глубокой ненависти у Творческого происходил за считанные секунды. Арина давно научилась не реагировать на эмоциональные всплески молодого любовника и обычно спокойно пережидала гормональную бурю Творческого.
– Ариночка, я соскучился! ― сказал Даник, глядя на нее жалобным взглядом преданного щенка. Именно за эту пылкость она его выбрала. Внешне слегка напоминая Аверина, он обладал внутренним теплом, юношеской горячностью, которой щедро делился с Ариной. Ночью, если закрыть глаза и представить, что обнимающие ее молодые руки ― это руки другого зеленоглазого мужчины, всегда надменного и холодного по отношению к ней, то в принципе почти неотличимо, а главное ― терпимо. Тем более с развитым актерским воображением Арины… Вместе с тем Даниил Творческий представлял собой лишь дешевую подделку элитного бренда «Александр Аверин»…
– Это не моя проблема, Творческий, ― отрезала Арина, пытаясь отодвинуть от себя напористого Даника. Он резко преградил ей дорогу, продолжая пихать ей чуть ли не в лицо пошлый примирительный букет.
– Арина, я люблю тебя, я не могу без тебя! ― со всей страстью, на которую был способен, прошептал Даник и театрально упал на одно колено. Арина снисходительно оглядела Творческого снизу вниз, никак не реагируя на его феерический спектакль.
– Повторюсь, это не моя проблема, ― холодно процедила Арина. – Даник, дай пройти. Что за цирковое представление ты устроил?
– Я не отпущу тебя, ― сказал он и вцепился в ее бедра. – Я… я, если надо, то я… я…
– Что? Ну вот что ты сделаешь? ― хмыкнула Арина, прекрасно осознавая, что все, на что способен ее молодой любовник, это пылкие признания и пустые, ничего не значащие слова. – Даник, отпусти меня.
– Ариночка, прости меня. Я был не прав. Я просто вспылил. Давай поужинаем.
– Даник…
– Я готов на все, чтобы ты меня простила, ― заявил молодой психопат.
– На все? Уверен?
– Ариночка, да я ради тебя…
– Ты действительно хочешь вернуть мое расположение?
– Да! Я все сделаю.
– Отлично, Творческий. Дай мне роль в своем новом спектакле, и я подумаю, ― хмыкнула Арина, скрестила руки на груди и стала ждать, как же теперь он будет оправдываться и как скоро слова о его «великой любви» развеются как пепел на ветру. Как она и предполагала лицо Даника Творческого мгновенно перекосилось.
– Ариночка, ты же знаешь, я не могу работать со своими женщинами… и я… я…, ― растерянно шептал побледневший Творческий.
– Так
