у входа в бар.
Выхожу на улицу, прощаюсь со здоровяком Питером и тут же вижу Лари на нашем месте, он всегда ждет меня, сидя на старой покосившейся скамейке.
– Привет, – говорю я и обнимаю друга.
Кажется, Лари единственный, кто знает меня по-настоящему. Я ценю его дружбу, как нечто ценное и хрупкое. В разговорах с ним я подбираю слова и выражения, стараясь не задеть его и не обидеть, но мы всегда общаемся на правдивых нотах. В нашей дружбе нет места лжи и лебезению.
– Ты видела? – спрашивает он и поворачивает ко мне экран телефона.
– Что это?
– Хрень какая-то, по новостям сказали, что это туман…
– Ты смотришь новости? – удивляюсь я.
– Сегодня сделал исключение. Да ты только посмотри, – Лари возбужден до предела. Протягивает мне телефон, и я нажимаю на плей. Дисплей оживает, и я вижу легкий туман и пустынные улицы какого-то города. А потом из-за высокого здания выходит мужчина, он одет в черный костюм тройку и черные туфли. Не наблюдаю ничего необычного, вплоть до момента, когда мужчина не становится на четвереньки и не начинает бежать на того, кто все это снимает. Телефон горе-репортера отлетает в сторону, и я вижу чистое небо и легкий туман, а потом видео прекращается.
– И что это? Очередной пранк? – спрашиваю я, возвращая другу телефон.
– Не думаю, я уже десятки подобных видео видел. Люди словно сходят с ума.
– И как ты думаешь, что случилось с тем, кто снимал это видео?
– Вероятно, погиб.
– Ага, конечно, и кто-то с его телефона выложил это в сеть? Лари, тебе нужно меньше смотреть ужасы на ночь.
– Я вообще их не смотрю.
– Вот и не стоит начинать.
– Ну согласись, это жутко, – настаивает друг.
– Если верить в подобную чушь, то да.
Идем в сторону моего дома и с каждым шагом наша скорость замедляется. Я не хочу попадать в лживую картинку идеальной семьи. Этой семьи уже два года как нет, но мама пытается вдохнуть в её прах хоть какую-то жизнь. Я понимаю, что она скучает по Лексе, она всё же её дочь, которая живёт достаточно далеко. Но от этого меня ещё сильнее терзает вопрос, почему папа так по мне не скучает? И я не идиотка, понимаю, что вся злость, которая направлена на Лексу, полностью и бесповоротно принадлежит папе. Он выбрал не меня, от этого я и бешусь. Хотя раньше мы с ним были куда ближе, чем он с сестрой.
– Можешь переночевать у меня, – говорит Лари, и я даже пару мгновений раздумываю, чтобы согласиться.
– Нет, думаю, сегодня я останусь дома. Посмотрю, как там обстоят дела.
– Ну смотри, ты всегда знаешь, что можешь прийти ко мне в любое время дня и ночи. Я всегда на твоей стороне.
– Именно поэтому я тебя так обожаю.
Обнимаю Лари напоследок и поднимаюсь на четвертый этаж. В этот раз я даже не спешу проходить площадку третьего,
