но чёрт его знает! С кем не случается забыть нечто важное?Я также обратил внимание на кожаный портсигар и увесистую зажигалку, которые она принесла с собой.
– Аза, – решительно представилась гостья, протянув мне руку через стол. – Похоже, мы с Вами соседи, мистер Стоун.
– Не видел Вас, не знаю, – ответил я, но её тонкую изящную руку всё же пожал.
– Я Вас видела, – настойчиво продолжала Аза. – И весь вечер слышала, как Вы бормочете во сне. Вам стоит больше думать о собственной жизни, Габриэль. Работа никуда не убежит.
Я сразу вспыхнул, хотел выпалить что-нибудь едкое, но вовремя сдержался. Вместо этого я наклонился к Азе и приглушённо спросил:
– Как долго мы едем? Разве десять часов уж не должны были пройти?
– Снаружи сильный снегопад, Габриэль, – ответила цыганка. – Думаю, мы просто идём с меньшей скоростью.
– Всё верно, – неожиданно появился официант с чайным набором на подносе. – Пути так занесены, что локомотив с трудом идёт по ним. Как бы не пришлось останавливаться.
– Как далеко мы от точки назначения?
– Так сразу не скажу, сэр, – извинялся официант, – но могу сейчас же узнать, если хотите.
– Нет-нет, не стоит отвлекать машиниста.
– Может, хотите позавтракать, мистер Стоун?
– Не сейчас.
Аза в отличие от меня попросила принести ей чашку чёрного кофе, какой-нибудь десерт, но первым делом обязательно пепельницу. Цыганка закурила. Сигареты у неё необычные, очень тонкие и сделаны из белоснежной бумаги без каких-либо опознавательных знаков. Не сама же она их крутит? Так тонко и бережно ещё и не свернёшь. Вместо того, чтобы просто поинтересоваться, что за марку предпочитает Аза, я попросил её сигарету.
– Раз Вы такой смелый, Габриэль, – неоднозначно улыбнулась цыганка. – Не курите всю сразу, Вам и так дурно.
Я в очередной раз хотел повысить голос, но снова сдержался и затянулся. Табак оказался неожиданно крепким, мне в самом деле стало только хуже, но вида я старался не подавать. Вот ещё! Я медленно и практически с трудом выдохнул дым, незаметно пытаясь отдышаться. Голова закружилась, и к ноющей головной боли ещё прибавилось лёгкое недомогание желудка. Какое-то чувство опустошения.
– Достойный табак, – выдавил я. – Где берёте, если не секрет? – затем в моей голове поселились недобрые мысли: – Это же табак?
– Разумеется, – засмеялась Аза, – но получить его могут лишь те, кому позволено.
– И что же позволяет? – не успокаивался я. – Социальный статус? Достижения в обществе? Право на власть?
– Всё куда проще, Габриэль, – Аза аккуратно затёрла сигарету, хотя от неё осталось ещё две трети и вернула в портсигар. – Жизнь такая простая штука.
– Мне, думаю, как и миллионам других людей, так не кажется. Жизнь сложная, очень сложная.
– Вот поэтому Вам и не позволено иметь
