адвокат, – я провожу вас. Показывать больше нечего.
– А Александра Григорьевича мы так и не увидим? – спросил Илья.
– Сегодня он не в усадьбе. Дела, знаете ли, дела. Вызвали в министерство. Но я, если нужно, могу ему что-нибудь передать.
– Да нет. Ничего не нужно.
– Кстати, – встрепенулся Николай, – часы с руки одного из мальчиков я отправил со своими людьми в ЦУАБ. Пусть ваш настройщик всё хорошенько проверит, чтобы ни на кого из нас не падало лишних подозрений. Имена детей вот здесь, – адвокат протянул компакт-диск. – Со всеми о них данными: характер, особенные способности, странички из соцсетей. Надеюсь, это сможет как-то помочь.
Илья забрал диск.
Мы снова проследовали через коридор к выходу и через пять минут уже сидели в машине.
– Ну, – спросил он, когда мы тронулись в путь, – что скажешь по поводу всего этого?
– У тебя есть возможность пробить завещание по адвокатской базе? – поинтересовался я.
– Думаю, можно устроить. Но это дело не быстрое. Нам тоже нелегко обходить бюрократические препоны.
– Ты всё же сделай это непременно. Я почти уверен, что в завещании кроется главный мотив случившегося. Усадьба принадлежит Виктории. Не удивлюсь, если окажется, что в местные царьки вытащила Шмурова тоже жена.
Илья усмехнулся.
– Что? Я прав?
– Прав. До двадцати пяти числился офисным планктоном в министерском подвале. Но природа не обидела его внешностью, а подворотня научила хорошо чувствовать чужие слабости и в нужный момент проявлять наглость. Карьеру себе при помощи Виктории Павловны сделал с головокружительной быстротой.
– А сын ему родной?
– Родной.
– Обязательно пробей завещание, – повторил я. – И ещё поинтересуйся дальней роднёй и учителями в закрытой школе. Может быть, кто-то, как и настройщик, умер от сердечного приступа или выпал с десятого этажа.
– Да пробью, пробью. Только уже без тебя. Когда приедем, сразу отправишься в хронокамеру. Останется время только на то, чтобы посмотреть что на диске. Пригодится. А здесь без твоего участия разберёмся. Наша главная задача – вернуть детей. Вершить правосудие в данном случае – не наша прерогатива. У нас с усадьбой просто взаимовыгодная договорённость.
– И что за договорённость такая?
– Мы, – ответил Илья, – возвращаем детей, а усадьба возвращает нам артефакты и навсегда прекращает свои идиотские игры.
– А каналы поставок?
– Этого они не сдадут. Это только в своём маленьком пруду они щуки, а с поставками работают такие акулы, рядом с которыми они жалкие пескари.
– Значит, на этом всё? Или что-то ещё?
– Всё.
– А если бы дети не пропали, то так всё и продолжалось бы? Вы знали, что кто-то практикует эту игру в прятки?
– Конечно, знали. Но наши возможности не безграничны.
