шутки шутками – а у Стальных это и вправду в порядке вещей. Более того – если бы не мой поход в Блекус – скорее всего был бы разговор о виде и типе поединка. Ну, в сетевых описаниях “культурной традиции” так было, и даже приводились голо с поединками на… шахматах. Причём не доской по мордасам, а именно игра “как демонстрация удали”. Правда там “гостем” была дама в возрасте, но сам факт интересен. Однако, видимо слегка битые колобки Нильсу прожжуали уши, ну и он хочет чтоб мне ввалили почувствительнее. Травм и прочего не будет точно – тоже традиции. Нанёсший черезмерный ущерб на “дружеском поединке” позорит себя, семью и Род. В общем – опасаться особо нечего. Но ввалить – не помешает, не столько из опасения получить колотушек (хотя и их получить не хочется), сколько для дальнейших переговоров. Насколько я понял, для Нильса я был “молокосос”. Сейчас – “наглый молокосос, который вроде что-то из себя представляет, но хамит и нарывается на звиздюли”. А вот если я справлюсь – старый хрыч может меня и до “партнёра по переговорам” повысит.
Раздражает, конечно, это всё. Но люди, как бы их не модифицировали – такие. Это мне ещё Никс, сволочь кибернетическая, в примерах показал и доказал. Так что со Стальными жить – по Стальному бить, никуда не денешься.
Собственно, только мы отлетели от домика – мимо нас пролетел тяжёлый атмосферник, несомненно доставить престарелые колобковые мощи Нильса в особняк. А через час мы уже были на пиру. Сам по себе пир – скорее приятное и занятное зрелище. И слушалище и кушивалище. И пиво неплохое, и высоченные, на фоне колобков девицы и дамы, сноющие между длинными столами – смотрелись забавно. Какой-то колобок хотел хамски припрячь Мари к поставке продовольствия, но был изгнан древним и традиционным жестом, с шевелящимся большим пальцем. Изгнался, хех.
А ещё ряд колобков красовались не до конца залеченными фингалами на мордасах и зыркали на меня, как на отпинавшего их гостя.
Сам же зал был, насколько я понимаю, и пиршественным, и совещательным и торжественным – ну такое, основное место. Почти два десятка метров длиной, пять шириной. В конце – здоровенный очаг с огнём, чуть в стороне. А у центра дальней стены стоял специальный трон для главколобка, с главколобком в нём. Ну и длинные столы со скамьями – отдельные “столики” были только у Нильса, ну и у нас, неподалёку от него, на двоих. Точнее столик мой был на одного, но после дули и Мари притащили грубый табурет. Правильно сделали – а то бы на колени посадил и им бы было завидно, хех.
Но моё выступление с “советниками главы Рода” и прочими бюрократическими колобками видно и вправду задело Нильса за живое. Так что посидели и поперекусывали мы не больше четверти часа: несколько тостов, на тему какие замечательные колобки и как мне охренительно повезло с ними союзничать – и всё. То есть Нильс поднялся, да и стал басить, на тему какие Ульверы друзья – и всё врал. Ну, то есть: сам вёл себя не по-дружески, а по-свински, хотя какой замечательный Род – говорил верно, потому что Род-то мой.
– А теперь наш друг, – очень ВЫРАЗИТЕЛЬНО выделил тоном последнее слово старикан, – сразится в потешном поединке с Флинтом!
На это на Нилса
