растерянно посмотрела на отца.– А как же он?
– Сказал иди! – Еще громче повторил охранник.
– Ступай Аня, – с заботой произнес отец. Ни дочери, ни отцу, не хотелось расставаться. Оба понимали – эта встреча была последней. – Помни дорогая, мы тебя любим! – Произнес отец, напоследок крепко обняв.
Тут охранник уже не стал дожидаться, когда они, наконец, попрощаются, вытянул девушку силой из камеры. Аня из последних сил пыталась продлить теплые объятия, не смея отпускать сцепленных рук, или потерять взгляд. Но ее волоком вывели из камеры и тут слезы градом покатились из глаз.
Не хотела она плакать, но уже не осталось сил, и больше сдерживать себя не получалось. Что если никогда она не увидит отца? И ведь так и будет. Она никогда его не увидит, не услышит. Разлучили, развели, навсегда. Как будто умерли они и их миры отныне никогда не соприкоснутся. Жестоко, несправедливо…
Весь путь девушку пробирали нескончаемые слезы, которые, казалось никто не в силах унять. Она держалась при той женщине, не став показывать свою слабость. Не смела плакать при отце, опасаясь причинить ему боль. Но теперь больно было ей, и слабость опутала всю ее. Так стало страшно.
Опять ее подняли на этаж где ее встречала все та же женщина в сером. Почему-то девушка была уверена, что она ее больше никогда не увидит.
Холодный взгляд пронзил Анну.
– Надеюсь, после разговора с отцом ты правильно сделала выбор? И теперь понимаешь, что значит нарушить закон. – С некой гордостью заявила женщина. Кажется, она была удовлетворена тем, что девушка подавлена.
– Где мама? Что с ней? – Осилив, наконец себя, Аня спросила. Она утерла остатки слез с лица. Поселив ненависть.
– С ней все хорошо. Весь период беременности она проведет в лазарете.
– Я могу ее увидеть?
– Не думаю, что это возможно. И потом, тебя уже ждут.
Кто ее ждет? Где ее ждут?
Когда вообще закончится весь этот ад? Анну продолжали водить по бесконечным коридорам. Снова завели в тот же, белоснежной кабинет. И снова заставили ждать.
Как же она хотела, чтобы это быстро закончилось. Хотела, чтобы ее, наконец, отправили в другую колонию, где она будет переживать за родителей, где будет пытаться хоть как-то справиться и устроить свою жизнь. Но будет точно знать, что уже ничего не случится. Она будет просто жить, и мириться со своей участью. Хуже быть уже не может. Хуже только смерть…
В этот раз ожидание было недолгим. Не успели Аню усадить за стол, как возник совершенно новый человек.
Ей казалось, что сама смерть вошла в белоснежный кабинет. Что она не заметила, как уже умерла. Это была черная фигура. Военный, скорее всего даже офицер, Аня не разбиралась в званиях. Но только как он вошел было ясно, он не мелкая пешка.
Аня вздрогнула при виде человека. И пугало даже не то, что в здании администрации появился военный, пугало то, как он выглядел.
