континенту. Любой, абсолютно любой закон или правило имеет смысл. И абсолютно любой обязан подчиняться законам и правилам. Отказ расценивается как неповиновение власти. Это бунт и не подчинение. Не принятие закона, значит не принятие всей конституции государства. А ты прекрасно знаешь, что бывает с бунтарями и смутьянами.Здесь Аня уже ничего не сказала. Ответ ей был ясен. Выбора нет, раб всегда остается рабом.
Вернувшись на прачку, она уже твердо была уверена в том, что выбора у нее нет. Никогда не было. Это, кажется, создается иллюзия, что выбор и право выбора есть. А что на самом деле? Отказ приравнивается к непокорности и смутьянству? И тогда ее накажут, лишат всего, что было и остается самым дорогим. Что может быть хуже, чем оказаться в стенах, где ее будут окружать бездушные куклы, лишенные чувств? Какую ячейку общества она займет там? Кем она пригодится? Как сможет существовать и изображать ту же преданность и непокорность?
А может воспротивиться? Взять и вычеркнуть себя из списков? За мелкую провинность никто не лишит семьи, а вот лишить белого билета…
– Ну, рассказывай! Ни чем не хочешь похвастаться? – Язвила Хельга.
Когда Аня вошла в душное помещение, все женщины были в ее внимании. Не каждый день, кто-то из бригады отправляется в новую жизнь. Проклятую жизнь. Ад, про который рассказывал отец.
– Ничего особенного, задали пару вопросов. Я прошла небольшое тестирование, запомнила анкету и все. – Пробормотала Аня, принимаясь за работу.
– А о чем спрашивали, что ты говорила? Ну, рассказывай не томи! – Хельга была обижена на Аню, но любопытство ее куда сильнее гордости.
– Изучили мое досье. Спросили, откуда у меня такие обширные знания? Я ответила. И еще, – Аня отвела подругу в сторонку, – я спросила, могу ли я отказаться, так вот, это невозможно…
Взгляд подруги потускнел, недавно горевшая искорка постепенно угасала.
– Прям так и спросила?
– Ну не совсем, да какая разница, главное ответ. Отказ приравнивается к неповиновению! Несправедливо…
– Дурость какая-то, – фыркнула подруга, – почему это одним все, а кому-то ничего! И вообще с чего это они судят нас всех только по поступкам других!
– Вот и я того же мнения, все достойны, и прав должно быть у нас гораздо больше!
– Что же ты не сказала это им это? – Фыркнула Хельга, не желая слушать Аню.
– Я так и сказала. А еще, что все колонисты имеют право быть образованными. А не только избранный народ.
– Что прям так и сказала? – Удивленно Хельга. – Сказала это им? Гражданам? – Усмехнулась девушка явно довольная тем, что возможно натворила подруга.
– У меня есть мнение, и я им поделилась.
– Ты что совсем спятила?! – Возмутилась мать. – Как ты вообще в голову себе такое вбила! Да ты должна была молчать, как мышка! Ты хоть понимаешь, что своим вольнодумием…
– Да ничего страшного я просто высказала свое мнение. Мне дали совет.
Дальше
