и пленительнее всех актеров и даже всех мужчин. Я схожу по нему с ума и рисую себе в своих ежедневных и еженощных грезах, какое это было бы счастье – всегда-всегда быть с ним вместе…”»
О. Л. Книппер-Чехова
Но, похоже, им было суждено хоть на какое-то время, но оказаться вместе. «И тут на помощь приходит великий случай. Для благотворительного представления мы оба репетируем в “Гамлете”. Миша – Гамлет, я – Офелия. Репетиции полны тайного флирта, но дальше этого дело не идет. Я робка, а Миша – я все еще опасаюсь – недостаточно влюблен… И вот наступает великий день. Спектакль исполняется перед исключительно избранной публикой. Бурные аплодисменты, я преисполнена гордости. Вновь и вновь мы с Мишей появляемся перед занавесом. Станиславский хвалит меня, тетя Ольга поздравляет, это мой первый успех…»
Успех приходит и в осуществлении трепетных мечтаний о любви: «Все решается в этот вечер. Я ухожу с Мишей за кулисы, где нас никто не может увидеть. И тут под замирающие аплодисменты публики он целует меня… Что за странное чувство! Сначала мне кажется, будто я умираю от блаженства. Но потом меня пронизывает глубокий страх: я еще нетронутая, “из приличного дома” и сексуально абсолютно невежественна; ему двадцать три, он уже знаменит как актер и режиссер у Станиславского, очарователен, явный соблазнитель и донжуан театра.
“Если меня так поцеловал мужчина, – проносится в моей наивной голове, – то у меня будет ребенок”.
Итак, густо покраснев и смутившись, я лепечу:
– Но теперь ты обязан на мне жениться, Миша…
Он смеется:
– А чего еще я могу пожелать?»
И вот «по сиюминутному влечению, по решению, принятому в несколько секунд», наивная девочка и легкомысленный молодой актер решают вступить в брак. С учетом того, что развод в те времен был если и не совсем невозможным, то весьма затруднительным, из ряда вон выходящим делом, затея выглядит и сейчас более чем авантюрной. В ней, по словам Ольги, «смешались моя неопытность, “страх за последствия”, туманный романтизм, тщеславие, а у него – авантюризм, легкомыслие, мужская гордость “обладателя” и, возможно, известная доля расчета». Да, описывая свою первую свадьбу, многоопытная Ольга Константиновна уже, конечно, понимала, что тогда Михаил Чехов, хоть и известный театральный деятель с неплохим жалованьем, но, во-первых, он «все, что получает, разбрасывает полными пригоршнями», а во-вторых, собственное жалованье – это совсем не то, что богатое приданое, которое по логике вещей должна получить девушка из весьма и весьма обеспеченной семьи. Но все равно скоропалительный брак оказался сумасбродством, за которое впоследствии придется дорого расплачиваться обеим сторонам…
Свадьба была обставлена как в романе или сентиментальной драме: «Для венчания Миша нашел маленькую деревеньку, примерно в десяти километрах от Москвы, чтобы быть уверенным, что наша тайная
