наконец на Екатерине… Вильямс подметил знаменательные шаги в сторону великой княгини, подземные ходы, приводившие к ней. Он быстро решился. Осведомленный придворными слухами о любовных приключениях, в которых фигурировали красавец Салтыков и красавец Чернышев, сам довольно предприимчивый, Вильямс попытался было пойти по этим романическим следам.
Екатерина приняла его очень любезно, говорил с ним обо всем, даже о серьезных предметах, которые Елизавета отказывалась обсуждать, но она смотрела в другую сторону»[6]. И тут-то Вильямс вспомнил о Понятовском.
Супруга наследника престола Екатерина была почти на три года старше Понятовского и уже родила сына Павла (согласно наиболее распространенной версии, от Сергея Салтыкова). И она первая проявила инициативу в отношениях со Стасем. Причем великой княгине удалось, как говорится, и рыбку съесть, и на… колени к Понятовскому сесть. А вот «рыбку» поставлял сэр Генбюри Вильямс. Общая стоимость всех «рыбок» неизвестна. Сохранились лишь две расписки, подписанные великой княгиней на общую сумму в 50 тысяч рублей, помеченные 21 июля и 11 ноября 1756 г. И заем 21 июля был, очевидно, не первый, так как, испрашивая его, Екатерина писала банкиру Вильямса: «Мне тяжело опять обращаться к вам».
Позже Понятовский напишет о предмете своей любви: «…она недавно лишь оправилась после первых родов и находилась в том фазисе красоты, который является наивысшей точкой ее для женщин, вообще наделенных ею. Брюнетка, она была ослепительной белизны; брови у нее были черные и очень длинные; нос греческий, рот, как бы зовущий поцелуи, удивительной красоты руки и ноги, тонкая талия, рост скорей высокий, походка чрезвычайно легкая и в то же время благородная, приятные тембр голоса и смех такой же веселый, как и характер, позволявший ей с одинаковой легкостью переходить от самых шаловливых игр к таблице цифр, не пугавших ее ни своим содержанием, ни требуемым ими физическим трудом».
Надо полагать, что в антрактах между «шаловливыми играми» Стась и Като не переходили к игре в «крестики-нолики» или «морской бой». Таблица цифр – это цифровые коды, и цесаревна, как видим, совмещала функции Штирлица и Кэт, то есть сама собирала информацию и сама шифровала.
Сложные политические интриги заставили Вильямса в октябре 1757 г. покинуть Петербург, но Понятовский остался, и в Петербурге, и в постели цесаревны. Вскоре любовник потерял всякое чувство меры. В июле 1758 г. Понятовский стал посещать по ночам Екатерину в Ораниенбаумском дворце, несмотря на то, что в соседних покоях находился ее муж. Речь, разумеется, идет не о дворце Петра III, который тогда еще строился, а о старом Большом дворце, построенном еще А. Д. Меншиковым. Великий князь Петр Федорович в то время был всецело поглощен страстью к Елизавете Воронцовой и был безразличен к делам Екатерины. Однако он был слишком озабочен собственной безопасностью и приказал расставить вокруг дворца конный караул.
Рано утром Понятовский при выходе
