Амайи – служили на границе. Отец Амайи был бастардом. Род Раджат его признал еще мальчишкой, но отношения к нему это особо не поменяло. После смерти родителей Шахара несколько лет назад он, как я понимаю, просто воспользовался службой как поводом сбежать из родового поместья.
Усевшись на свое место, я подчеркнуто формально кивнул всем присутствующим. Не японские бесконечные поклоны, конечно, но меня эти кивки уже слегка раздражали, слишком много у них было значений и вариаций.
Сари двоюродной сестры на этот раз действительно выполняло свои функции: ее грудь еще как-то угадывалась, но все остальное плотная ткань скрывала надежно. Она приветственно кивнула мне с непробиваемо-вежливым выражением лица.
На неприятную ухмылку Реуса я не отреагировал. Его злобный взгляд исподлобья обещал мне неприятности, но из-за его буйной растрепанной шевелюры смотрелось это скорее комично. Он и на свои девятнадцать-то не выглядел.
Поем сначала, потом разберусь с этим гаденышем. Он тоже внес изрядную лепту в самоубийственный поступок мальчишки, что подарил мне тело. И, как и Амайя, вряд ли остановится на достигнутом.
Глава рода окинул нас нечитаемым взглядом и знаком приказал слуге подавать горячее.
Осознав, что мне предстоит, я мысленно вздохнул.
До сих пор слово «ужин» у меня ассоциировалось с нормальной вкусной едой, а у местных абсолютно все блюда безобразно острые. Хорошо, хоть тело здесь выросло, физиологических проблем с чужими специями у меня не будет, но вечный пожар во рту вряд ли когда-нибудь начнет приносить мне удовольствие.
Первым на столе появилось бириани, как подсказала память мальчишки. Условно – плов, если с русской кухней сравнивать. Только они туда, помимо овощей и специй, умудрились запихнуть еще и орехи, и имбирь, и кучу какой-то специфичной растительности.
Мясо тоже не порадовало: пережаренное, сухое и, разумеется, с не меньшим количеством жгучих приправ.
Пресным на столе был только рис, а все остальное я даже толком не различал на вкус.
Ужин прошел в молчании. Глава рода думал о чем-то своем, практически не глядя на нас, но и Реус, и Амайя вели себя тихо и старались не привлекать к себе внимания даже резкими жестами. Они его явно боялись.
М-да, семейная идиллия.
Когда глава рода закончил ужинать и вышел из обеденного зала, мелочь оживилась: глаза заблестели, плечи расправились. С них словно кандалы сняли.
– Ну что, мелкий, – со злорадным предвкушением заговорил Реус, – снова сбежишь? Или все-таки выполнишь хоть одно свое обещание?!
Глава 2
Даже так?.. Получается, мальчишку родичи травили не без повода, он сам был виноват. Каким бы слабаком ты ни был, слово надо держать, иначе потом не отмоешься, – или будешь отмываться очень долго. Это мне и предстоит, похоже.
Я молча кивнул.
– Ты обещал мне дуэль, мелкий! – с довольной
