его в чемодан? – боязливая Настя посмотрела на него, как на ненормального.
Не иначе, подумала, что мой братец разжился очень странным сувениром.
Я терпеливо объяснила новым участницам стихийно образовавшегося бандформирования, что мы планируем избавиться от тела, отправив его в дальние края.
– Ничего не выйдет, – выслушав меня, покачала головой Виктория. – Вы давно были на вокзале? Там же идет борьба за безопасность. Рамки поставили и выборочно проверяют багаж у пассажиров.
Мы с братом переглянулись и помрачнели.
Уж не знаю, почему так случается, но внутренний мир моих чемоданов всегда чертовски интересует пограничников и таможенников. Мои баулы в обязательном порядке открывают и азартно потрошат, что меня очень сильно раздражает, но заодно и неслабо дисциплинирует. Не было случая, чтобы я взяла в путешествие поношенную одежду, потертые носки, банальную пижаму или простецкое бельишко: только новенькие модные шмотки, эротичные чулки на кружевной резинке и дивно соблазнительное белье из секс-шопа! Не разочаровывать же бравых парней на досмотре!
М-да, а ведь труп в чемодане впечатлит их даже больше, чем тюлевые стринги с красиво вышитым на причинном месте девизом: «Лучшее место для инвестиций!»
План действий требуется срочно изменить…
Зяма пригнал со двора в номер складное кресло-каталку, которое в отеле держали для постояльцев с нарушениями двигательных функций. Мы усадили нашего хилера в кресло и устало выдохнули.
– И что теперь? – спросила пассивная бандитка Настя, не позволив активным подельникам насладиться заслуженным отдыхом.
Зяма почесал в затылке. Я потерла подбородок.
– А давайте отвезем его на Кампо ди Фьори, – предложила вдруг Вика. – Там круглосуточная тусовка, труп не скоро найдут. Особенно, если он сольется с ландшафтом.
– Как же он с ним сольется? – озадачился Зяма.
Он у нас, напомню, не ландшафтный дизайнер, а интерьерный.
Мне, впрочем, тоже казалось, что слияние с ландшафтом карликового трупа (пардон, неживого маленького человека!) значительно легче было бы организовать не на рынке, а в специально отведенном для этого месте типа «кладбище».
– А мы посадим его в уголочке, навалим на газетку под его ногами пучки разного сена – авось он и сойдет за заезжего латиноамериканского торговца целебными травами! – придумала Вика.
– Как же он будет торговать?! Он же мертвый! – опешила Настя.
– А мы ему шляпу на глаза надвинем, как будто он спит, – азартно фантазировала Вика.
– А чтобы народ не беспокоил спящего торговца вопросами, мы рядом с его сеном ценник поставим – с какой-нибудь астрономической суммой! – додумался Зяма.
Я наскоро прикинула: совсем уж дурацко-идиотский это план – или ничего, сойдет?
Рыночная площадь Кампо ди Фьори прекрасным летним днем – место в высшей степени оживленное. Там не то что один тихий мертвый латиноамериканец, – там целый ансамбль бразильской песни и пляски затеряется – запросто!
