не увидела этого штатного уборщика. Только почувствовала, как чьи-то твердые пальцы придавили мою шею чуть пониже уха, а потом – ничего.
Рев винта поднимающегося вертолета в моем угасающем сознании наложился на шум спускаемой в унитаз воды, и мир микробов затонул, как Атлантида.
– Ме-е-е! Ме-е-е! – приглушенно голосил козленочек, уткнув короткие тупые рожки в мягкое место Левы.
Отшвырнуть назойливую животину прочь Лева никак не мог. Во-первых, он крепко спал. Во-вторых, ему снилось, что приставучий козленочек доводится ему родным братцем. Во сне Лева стал сестрицей Аленушкой со всеми вытекающими последствиями.
Аленушка из Левы получилась очень даже неплохая. И не только потому, что он честно и добросовестно исполнял свои сестринские обязанности по отношению к рогатому братцу – кормил его, поил и укладывал спать на эмалированном противне, заботливо подтыкая под мохнатое тельце углы красного, в белый горох, вискозного парео. Лева-Аленушка оказался весьма симпатичной девахой. Зеркала, чтобы полноразмерно оценить свою девичью красоту, у него во сне не было, но вид на собственное декольте, обрамленное смоляными косами, Леве очень и очень нравился.
– Ме-е-е-е!
Козленочек заверещал и потерся о лицо спящего своим шерстистым боком.
– Зажарю и съем! – пробормотал Лева, во сне превращаясь из доброй сестрицы Аленушки в злую Бабу-ягу.
Из-за налипшей шерсти физиономия страшно чесалась. Лева-яга хмуро выругался и прошелся ладонью по лицу, стирая шерстинки и остатки сказочного сна.
В прихожей натужно взвизгивал звонок. На спинке кресла, нервно дергая пушистым хвостом, топтался Буба. В самом кресле очень неуютно помещался Лева. Проснувшись, он приветственно обругал кота, мучительно изогнулся и вытащил из-под себя пару древних, еще бабулиных, медицинских банок. Во сне они вполне убедительно изображали козлиные рожки, а в реальности наверняка оставили на Левином заду пару синяков.
– Что за хрень? – глядя на банки, Лева наморщил лоб, а потом охнул и подпрыгнул, при приземлении найдя под собой еще один медицинский артефакт: он вспомнил.
Банки Лева отыскал на антресолях, в одной коробке с пакетиками, воняющими старым сеном, и резиновыми грушами, аккуратно уложенными по размеру. Воспоминания о том, как этими самыми банками пользоваться, у него были довольно смутные, да и сама связь аптечной стеклотары с простудными заболеваниями представлялась Леве полумистической. Но никаких других средств для борьбы с острыми респираторными заболеваниями в доме не оказалось, а Машеньку надо было спасать. Лева чувствовал, что таков его прямой хозяйский долг.
Милая гостья, бесцеремонно завалившаяся в его кровать, прохрапела до самого вечера. Надеясь широким гостеприимством заслужить адекватное вознаграждение, Лева не беспокоил спящую красавицу до тех пор, пока ему самому не захотелось лечь в постель уже хотя бы для того, чтобы просто поспать. Он попытался аккуратно подвинуть разметавшуюся в кровати красавицу
