вокруг не было ни души, если не считать чаек, а им наша с Коляном первобытная нагота была до лампочки. Птички, которых никто не предупредил о затмении, явно приготовились встречать конец света.
– Кыся, обернись! – позвал меня Колян.
Я оглянулась и увидела белую молнию фото-вспышки.
– Фотографируйтесь на фоне солнечного затмения! – голосом ярмарочного зазывалы провозгласил Колян. – Солнечное затмение – редкое природное явление в наших широтах!
– Думаешь, затмение будет видно на снимке? – усомнилась я.
– Если не будет, мы подпишем фотографию: «День затмения». И укажем, где именно искать это самое затмение, стрелкой.
Я невольно засмотрелась на него: мускулы под бронзовой кожей играли на редкость симпатично. Чертовски привлекательно играли, я бы сказала…
– Может, вернемся в шалаш? – предложил смышленый супруг, поймав мой выразительный взгляд. – Когда нам еще доведется заняться любовью в момент затмения?
– Убедил, – я не заставила себя уговаривать.
Впервые после рождения малыша мы с мужем остались вдвоем: нашего слегка «подросшего» годовалого потомка на выходные взяла бабушка. Мы переживали второй медовый месяц, и никакое затмение не могло помешать нам. Да что затмение! Метеоритный дождь вкупе с цунами – и те бы, пожалуй, не помешали!
Оставив пессимистично настроенных чаек куковать на пляже, мы вскарабкались по расщелине, забились под сень кущ и незабываемо провели следующий час.
Затмение закончилось раньше. Когда мы снова спустились на пляж, уже ничто не напоминало о пугающем природном явлении. Цикады опять орали как резаные, а трусливые чайки смылись, оставив после себя на камнях белые потеки помета.
– Здорово птички испугались, однако! – заметила я.
– Поплыли! – Колян призывно махнул рукой и нырнул в воду.
Я последовала его примеру.
Мы уплыли подальше в море, чтобы видеть не только свою бухточку, но и большую часть побережья.
– Может, будем возвращаться? – предложила я через некоторое время, слегка замерзнув.
Муж, распластавшийся на воде, как огромная морская звезда, даже не пошевелился.
Я решила его припугнуть.
– Поплыли к берегу, а то сейчас ка-ак вынырнет рядом с нами вражеская подводная лодка!
– Правда?! – Колян оживился, внимательно обозрел водную гладь и даже пару раз нырнул.
Наверное, навстречу ожидаемой субмарине.
Пришлось изменить тактику.
– Знаешь, милый, в этих водах нередко встречаются очень противные медузы, – вкрадчиво сообщила я. – Большие, круглые, с такими волнистыми ногами. Синие.
– Ноги синие? – живо заинтересовался муж.
– Они полностью синие! И очень, очень ядовитые. Если, не дай бог, зацепят какого-нибудь неосторожного купальщика, тому обеспечен токсический шок и судороги, – вдохновенно врала я. – Особенно опасна встреча с этими чудовищами в открытом море! И с открытым телом! Никто не знает, сколько мужчин навсегда потеряли потенцию, напоровшись на коварно притаившуюся синюю медузу голым детородным органом!
– Ой, мамочка! – испуганно завопил вдруг Колян, напугав меня до тех самых судорог.
– Что?! Что случилось?!
– Медуза!
– Какая, к черту, медуза?!
– Да синяя же!
Проворным собачьим стилем я обогнула «притормозившего» мужа, чтобы первой подплыть к подозрительному предмету. Действительно, в волнах синевато поблескивало что-то круглое, размером со среднее яблоко.
И отважно протянула руку к синюшной дряни.
– Ну что? Что там?! – опасливо спросил Колян.
Я обернулась. Муж торчал в воде вертикально, гигантским поплавком. Греб он, очевидно, ногами, потому что рук его я не видела. Они явно прикрывали мужское достоинство, заботливо оберегая его от столкновения с предполагаемой медузой.
– Упражняешься в синхронном плавании? – съязвила я. – Расслабься, это никакая не медуза! Это обыкновенная стеклянная банка! Кажется, из-под майонеза.
И я перебросила Коляну свою добычу.
– Это необыкновенная стеклянная банка, – поймав ее на лету, не согласился со мной муж. – В ней что-то есть.
– Наверное, майонез, – логично предположила я.
– Да нет же, это записка!
– Записка! – обрадовалась я, подгребая поближе. – Кусок пергамента
