и наполни вином.
Девочка тут же исчезла.
Между тем Фео насадила нитку на иглу. Потом тщательно пропитала все это в вине.
Однако живность-то успокоилась! – отчего-то с легким удовлетворением подумал Рус. Наверное, оттого, что не хотелось думать об игле в руках молоденькой девицы. – Вон как стало тихо на палубе!
Между тем Фео вдруг сунула его другую руку себе под тунику – прямо между своих ног. Крепко прижала.
– Это тебя отвлечет, – небрежно произнесла она, сосредотачиваясь на процессе лечения. – Заставит собраться. И лучше засунь палец внутрь. И не вынимай.
Рус так и сделал.
– Ну все, постарайся не дергаться. А то будет еще больнее, – спокойно произнесла Феодора, наклонившись к его плечу, и Рус, неторопливо двигая пальцем внутри нее, согласно кивнул.
И Фео принялась уверенно зашивать рану. Как и полагалось, быстрым точным движением проколола кожу у раны с внешнего края вовнутрь, стараясь не захватывать мясо. Рус непроизвольно дернулся и девушка замерла. Но, видя, что он взял себя в руки, протянула нить и быстро проколола противоположную сторону раны, но уже с внутреннего края, тоже не цепляя мяса.
Рус старался стойко переносить зашивание, но тем не менее как он не сдерживался, но все-таки морщился. Но хоть, по-крайней мере, уже не дергался, только замирал на мгновенье.
Наконец Фео стянула концы нити, завязала в узел – один шов готов.
– Госпожа, полей, – протянул египтянин свои руки.
Феодора обернулась, взяла кубок, подошла к египтянину, полила.
Он тщательно вымыл руки в вине.
А тут и служанка закрыла краник, наполнив свой кувшин.
– Ей тоже, – попросил египтянин.
На этот раз Феодора решительно забрала кувшин у служанки, полила, и та тоже добросовестно помыла руки.
Фео вернулась к Русу, и он автоматически вернул свою здоровую руку на место, благо девушка, опускаясь на коленки и вытирая виной тряпочкой руки, тут же раздвинула ноги.
– Продолжим, – сказала она, вытягивая из сумки нитку для второго шва.
Перекусила ее.
А египтянин в это время присел возле гота. Тот уже еле шевелился, явно пытаясь провалиться куда-то в астрал, и там забыться, и ну их, все эти боли и прочие мучения – ведь там так хорошо!
– Не спать! – жестко хлестнул египтянин гота по щеке. – Не спать, воин, иначе уснешь навеки, – хлестнул он еще раз.
Глаза гота приоткрылись.
– Как меня зовут? – резко спросил египтянин, наполняя кружку вином из кувшина.
Гот что-то промычал.
– Громче, я не слышу! – властно скомандовал египтянин, протянув нож служанке и жестами показав в сторону ближайшего факела.
Она все поняла и тут же убежала.
– Контар, – более внятно ответил несчастный гот.
Египтянин кивнул и снова приподнял вялую голову раненого.
– Пей, – поднес он кувшин с остатками
