не выгнали. Вот и докатился.
– Чего ж держать? Пусть убирается на помойку.
Бомж закатил подбитые глаза, застонал. Потом из его пьяных глаз потекли обильные слезы.
– Зачем били? – надрывно и тонко крикнул он и зарыдал.
– Зачем били? – повторил вопрос фотографа лейтенант.
– Да он выручку у продавщицы из «Мороженого» попер, – ухмыльнулся широкоскулый. – Она его прихватила и ведром по башке… хэ-хэ… Ну тут мы с Зубовым подоспели, тоже потолкали его немного и – сюда. Теперь он пойдет в учет раскрываемости. Продавщица заявление на него накатала.
– Я заслуженный фотограф, у меня выставки были в Доме журналиста, – плакал бомж. – Я иностранных послов снимал…
– Заткнись, пока я тебе каблуком по почкам не саданул, – внезапно рассердился сержант. – Скажи, важный какой, не тронь его…
Поодаль открылась дверь, вышел милиционер без кителя, с засученными рукавами.
– Документы на проверку. Быстро, – хмуро приказал он.
Всклокоченный, с разбитым носом протянул какую-то бумажку. Морхинин отдал пенсионную книжку, указывающую, что обладатель ее пользуется льготами по выслуге лет. Удостоверение ветерана оперного театра и корочку Домнартвора он пока оставил во внутреннем кармане.
– А ты? – спросил бомжа милиционер с засученными рукавами.
– У меня нету теперь ничего, – вытирая слезы, признался бывший фотограф. – Все потерял в жизни, все…эх!
– Гуменников – кто? – Милиционер без кителя грозно оглядел задержанных.
– Я это, я… – лебезя, хрипанул всклокоченный в изжеванном плаще.
– Кликуха – Птичник? В заключении был?
– Нет у меня никаких кликух. И не отбывал я никогда…
– А ну зайди к капитану. Вперед, быстро.
Бежавшего через мост увели в отдаленный кабинет. Через некоторое время из-за двери послышались вскрики и глухой шум. Еще минут через двадцать дверь распахнулась. Милиционеры выволокли всклокоченного – с окровавленными губами и рассеченной правой скулой. Он стоял, качаясь и держась обеими руками за живот. Изжеванный плащ тоже был испачкан кровью.
– Нашли чего-нибудь? – заинтересованно приподнялся сержант с автоматом. – Или глухо?
– Нашли, нашли. Он наркоту в пояс зашил, ловкач. Значит так, этого и вонючего фотографа задержать. Завтра их в изолятор. Теперь этого… – Милиционер без кителя обратил грозный взгляд на Морхинина. – Пенсионер? Что-то не похож… – он иронически скривил губы.
– Да я по выслуге лет… – начал было Морхинин и подавился от толчка в спину.
Оказавшись в кабинете капитана, где допрашивали задержанных, он остановился у двери. С ним вошел милиционер без кителя.
– Подойдите ближе, не смущайтесь, – насмешливо произнес сидевший за столом капитан. – Ну? Где прячете кокаин? Или что там у вас? Признавайтесь. Вы же интеллигентный человек.
– Никогда
