на другой день первоклашки хором встречают его этой дразнилкой.
А вторая причина – Юлька. Никак у них не получалось дружбы. Даже дрались частенько, особенно в довоенное время. Характером Юлька удалась в свою вреднючую бабку. Это бы еще ничего, но только на деревне их с Юлькой почему-то дразнили женихом и невестой. Лучше уж он на войну убежит и геройски погибнет в каком-нибудь бою за друга-товарища, чем женится на Юльке и потом всю жизнь будет слушать ее частушки и дразнилки.
Ну и этот случай в лесу. Что-то боязно сегодня Миишке встречаться с человеком, с которым они вчера нарушили лесной закон. Но идти нужно. Кроме как у запасливого старика Сыромятина соли во всем околотке и горсти не найдешь.
На кухне сидел сам старик Сыромятин, мрачный и кудлатый.
В нос мальчишке ударил пьянящий запах свежего жареного мяса. Даже голова закружилась.
А Сыромятин завтракал. Перед ним стоял полный чугунок картошки в мундирах. Узловатыми заскорузлыми пальцами дед счищал кожуру и, макнув горячую картофелину в соль, кидал в запрятанный под усами рот.
– Здорово ночевали, – буркнул Мишка.
– Слава Богу, – ответил старик. Он вытер руки холщовой тряпицей и принялся скручивать цигарку. – Чего эт ты вечорась убег? Ружьишко хоть бы помог донести. Негоже на стариков обижаться. А то вот придешь Юльку нашу сватать, так ведь не ровен час и не договоримся. Как думаешь?
– А никак не думаю. Она теперь с Егоркой дружит. Вот он и пусть с тобой договаривается.
С полатей свесилась курносая и розовощекая рожица Юльки. Она показала Мишке язык и снова спряталась. «Ну, подожди, – мысленно пригрозил ей Мишка. – Выйдешь на улицу, накидаю зеленых лягушек за шиворот». А вслух попросил:
– Соли мне дайте щепотку.
– Ох, господи, грехи наши тяжкие… – подала от печи скрипучий голос старуха.
Мишка подумал, что хозяйка сейчас и про своего Господа Бога сочинит частушку. Но Сыромятиха была сегодня чем-то озабочена – не сочинялись у бабки дразнилки. Она вытащила из печи огромный чугун, и сразу стало понятно, откуда такой пьянящий аромат. Мишка нетерпеливо заскулил:
– Соли бы мне…
– До войны-то было времечко, – не слушала его старуха, – жили себе и горюшка не знали.
«Вот противная старуха, издевается!» – кричало все Мишкино существо, и он хотел уж было уйти, но тут перед ним оказалась глиняная миска с дымящимся ароматным мясом.
– На-ко, снеси своей горемычной, – сказала Сыромятиха и клюнула острым носом воздух.
– Какой еще горемычной? – попятился Мишка.
– Аль с луны свалился? Вечерось же вам девчушку ленинградскую привезли. Кожа да кости. А у вас, поди, и картошки-то не осталось.
Сыромятин облачился в кожух, пропитанный мельничной пылью, сунул за пазуху горбушку черного хлеба и молча вышел. Мишка выхватил у старухи горячую миску и, забыв про соль, выскочил вслед за дедом.
Яков
