побежала на улицу менять опилки в люльке. Митьки во дворе уже не было, по-видимому, он побежал за Тишкой, чтобы сообщить о неожиданном возвращении чернушки.
Девочка быстро уложила в зыбку одеяльце, сверху расстелила чистые, сухие простыни, налила в таз воды, чтобы искупать Егорку. На шум повернула голову пьяная мачеха. Заправив на голове разметавшиеся космы, Наталья в бешенстве сузила злые глаза:
– Ты где это цельную ночь пропадала, гадина?!
Началось!.. Маша опустила голову, стараясь не обращать на нее внимания, молча продолжала обмывать Егорку. Лишь бы за волосы не начала таскать! Мачеха поднялась с табурета, раскачиваясь из стороны в сторону, размахивая руками, залилась ругательствами.
Во дворе, сквозь одинарное окно послышались взволнованные голоса: прибежали Тишка и Митька. Братья ещё долго не решались зайти внутрь дома. К этому времени Маша успела уложить Егорку в люльку, сунула ему в рот бутылку с остатками, как оказалось, прокисшего молока. Ребёнок выплюнул соску, недовольно закричал, ещё больше распалив мать.
Внезапно заскочили разъярённые Тишка и Митька. В руках у одного из них остатки каравая, который Маша спрятала на сеновале в одеяло. Злорадно усмехаясь, он довольно показал его Наталье:
– Вот! На сеновале нашли!
– Отдай! – бросилась к нему Маша. – Не тебе дали!
Митька с силой оттолкнул её от себя, играя роль победителя. Девочка заплакала, подбегала к нему ещё и ещё раз, но всякий раз была отбита более сильным мальчишкой. В очередной раз Митька ударил её так, что она упала на пол. Закрыв лицо ладошками, Маша заплакала, а Митька торжественно передал хлеб матери:
– От нас спрятала. Сама сожрать хотела… одна.
Та взяла, понюхала:
– Где взяла?!
Несчастная падчерица молчит.
– Говори, гадина, где взяла?! – наступая, продолжала орать женщина. – Украла?! – бросила хлеб на стол, схватила Машу за волосы.
Тишка и Митька отошли в сторону, довольные, наблюдая за тем, как над ней издевается их мать.
– Где своровала? Говори!.. – таская за волосы маленькую заложницу обстоятельств, продолжала Наталья.
– Не украла… – с глубоким стоном наконец-то созналась девочка. – Дядечки дали!..
– Какие дядечки? – удивилась мачеха, ослабив хватку.
– Там… в тайге, – сквозь рыдания ответила падчерица и рассказала всё, что произошло.
Плохо соображая, Наталья присела на табурет у стола, молча выслушала, а под конец только и смогла спросить:
– На телегах мешки везли?!
– Да, – подтвердила девочка, продолжая плакать.
– Смотри у меня! – прошипела полупьяная баба и переключила внимание на стол с красовавшейся посередине бутылкой с самогоном. – Наврала – космы повыдеру!.. – и стала наливать в стакан мутную жидкость.
Понемногу всё
