вскоре окликнул он ее.
Она поспешила на голос. На земле лежали двое парней. Рэтт сидел возле одного из них, подложив руку ему под голову. Рядом, поджав хвост, сидел серовато-белый волкобраз с окровавленной пастью.
Элла, прищурившись, вгляделась в зверя.
– Фейнир?!
Услышав свое имя, волкобраз вскинул голову и подошел к Элле. Тихо заскулив, он потерся спиной об ее ногу.
– Это Кейлен, а там Данн, – вполголоса произнес Рэтт.
У Эллы от беспокойства заколотилось сердце.
– Они живы? Что случилось?
– Их здорово избили. Кто – не увидел. Фейнир, наверное, их прогнал. – Рэтт осторожно повернул лицо Эллы к себе. – Посмотри на меня. Твой брат жив. Без сознания, но жив. Феррин должен быть где-то рядом. Он говорил, что, когда сменится, пойдет к «Золоченому дракону». Сбегай за ним, пусть поможет мне отнести ребят домой.
Элла попыталась было возразить, но Рэтт уже пошел смотреть, как дела у Данна.
Ветер больно кусал лицо, пока Элла бежала. Холодный воздух обжигал грудь изнутри. «С ним всё будет в порядке, с ним всё будет в порядке…»
Рэтт не ошибся: Феррин и правда был возле таверны с кружкой медовухи в руке.
– Феррин! – Элла согнулась пополам и уперлась ладонями в колени, отчаянно пытаясь отдышаться. – Пойдем со мной… Пожалуйста!..
– Элла, Элла, успокойся. Что стряслось?
– Там Кейлен и Данн. На них напали. Рэтт велел позвать тебя.
Лицо Феррина тут же посерьезнело. Он пихнул свою кружку торговцу, с которым беседовал; тот без колебаний взял.
– Веди.
– Ладно, дальше мы сами, – сказал Рэтт, кивая Феррину. – А ты иди вперед. Я зайду проведать тебя завтра.
Рэтт поцеловал Эллу в лоб и склонился над Кейленом.
– Я никуда не пойду. Кейлен ранен…
– И что ты ему скажешь, если он очнется и увидит нас вдвоем? Как ты потом объяснишь всё отцу?
Элла вздохнула и опустила голову.
– Пожалуйста, донеси его до дома.
– Донесу, не беспокойся. А теперь поспеши. Ночью уже холодно.
Элла сжала губы. Конечно, Рэтт прав. Брат бы наверняка всё понял, но отец?.. Нет, это был бы не разговор, а перепалка.
Привстав на цыпочки, она легонько чмокнула Рэтта в щеку и молча свернула за угол на главную улицу. Руки она убрала поглубже в карманы платья, подбородок прижала к груди.
До дома идти было всего ничего, однако сердце колотилось как после бега. Элла осторожно открыла входную дверь, но не слишком медленно, чтобы не заскрипели петли. В доме пахло лавандой и слегка – дымом потушенных свечей. На носочках Элла прошла через кухню, ловко перешагнув скрипящую половицу возле кухонного стола. Мама спала очень чутко.
Тихонько выдохнув, Элла нырнула под холодное одеяло. Она не стала ворочаться и укутываться, а просто лежала. Знала, что всё равно не заснет, пока не услышит, как
