на коньяк.
Если честно, немного непонятно. И похвалил, и вздёрнул, и пошёл дальше! Кто этих командиров разберёт.
Я рассказал Дубку, что нужно на самолёте более тщательнее проверить. В этом полёте мой МиГ-21 испытал много потрясений. Больше, чем за предыдущие годы эксплуатации.
Тем временем, покой нам только снился. К 15.00 мы сделали ещё по три, а кто-то и четыре вылета. Не успеваешь прийти в прохладный класс, как уже кто-то кричит по громкоговорящей связи с КП. Мол, такой-то и такой-то навылет. Быстро получаешь задачу от штурмана, выдают тебе фотопланшет, наносишь себе на карту цель и бегом на борт.
Ходили на задачу парами и звеном. В районе работы, как по мне, так полная неразбериха. Руководитель операции с борта Ан-26 говорит одно, а ПАНовец даёт целеуказания совершенно другие.
Естественно, веришь авианаводчику. Ему виднее с переднего края. Однако, это не освобождает нас от постоянного недовольства начальства. В эфир только слышно, какие мы чудаки на букву «М».
После крайнего вылета, погода начала портиться. Пыльная буря подошла к аэродрому.
– Похоже, можем расслаблять булки, Серый? – сказал Паша Мендель, догоняя меня на магистральной рулёжке по пути к зданию высотного снаряжения.
– Там ещё много кого надо пришибить, – сказал я и начал ему рассказывать, где ещё видел позиции моджахедов.
– Отработаем. Побереги силы. Кстати, ты слышал, что стартовый домик у нас теперь назвали «Сокол»? – улыбнулся Паша, указав на построенное из бомботары строение на другом конце стоянки.
– Потому что находится, как и аэродром «Сокол» на Сахалине, то есть он очень далеко? – посмеялся я.
– Неа. Завод в Горьком же авиационный.
– Ну, так-то да. Кстати, ты Вещевую не видел сегодня? – спросил я, заходя в здание.
Паша только рассмеялся в ответ. Как будто я ему анекдот рассказал, а не серьёзный вопрос задал.
– Не видел, Серый. А что случилось?
– Да… медосмотр-то надо пройти квартальный. Потом ещё от полётов отстранить может, если не пройду вовремя.
– Интересное у тебя название для свидания. Никто не догадается!
– Не обязательно кричать о наших отношениях с ней, – тихо сказал я, дёрнув Пашу за плечо. – Я, надеюсь, ты меня понял?
– Серый, ты думаешь про тебя и Вещевую никто не знает? Я сам Барсову бутылку «Советского» проиграл, когда ты вчера ночью ходил… в гости.
Да что за букмекерская контора здесь в Баграме такая? Хорошо, хоть на деньги ещё ставки не делают!
– И на что ставил? – поинтересовался я.
– Спорил, что у тебя не получится. Мол, приехала твоя бывшая, и теперь вы разбежитесь.
– Она не моя бывшая. Кто вам такое сказал?
Со спины наш спор был услышан Гнётовым, который шёл в полном снаряжении. Судя по всему, опять навылет.
– Чего разорались? – спросил Григорий Максимович, как обычно, сделав недовольное лицо.
– Личные
