всего-то двадцать.
Мы с ним с шести лет играли в машинки на заднем дворе. А сейчас я стою, курю, Костян же уничтожает меня своим взглядом. Заслужил, че.
– Оставь ее уже в покое, – безразлично говорит.
Твою ж мать, аж расплывается все передо мной от одной только мысли. Лучше сдохнуть.
– Не могу, как ты не понимаешь! – кричу.
Под ребрами разрывается все от необъяснимого чувства. То ли ревность, то ли гнев.
– Я люблю ее, – выкрикиваю, словно Аленка может сейчас меня услышать. Я говорил ей это сотни тысяч раз, может, и больше. И только сейчас понял, что нужно было тихо говорить ей на ушко. И каждый день ждать, ждать ее.
– Но трахаешься ты с другой! – очередь Костяна выкрикивать.
Стоим набычившись. Капец какой-то.
Думал, после разговора станет лучше, а стало только хуже. Вот-вот еще и с другом поругаемся. Ему Аленка тоже не чужой человек.
– Больше не буду.
– Как ребенок!
Замолкаем одновременно. И дышим часто, будто только бег завершили на короткую дистанцию. А я никогда не любил бег. Скучно.
Костян смотрит куда-то вдаль. Вид у меня на Набережную. Квартира – подарок Гриши на поступление в Юридическую Академию.
– Она простит меня, вот увидишь. Потому что любит. А я никогда больше не совершу ошибок.
Глава 4. Алена
В комнате полумрак. Только еще с Нового года на карнизе цветные огоньки горят. Взглядом цепляюсь за красный, который сменяется желтым, затем зеленым, и они быстро-быстро начинают мигать.
Три дня прошло с того вечера. Телефон я включаю исключительно в одно время, в шесть часов, чтобы пообщаться с Санькой, узнать последние новости и тут же выключаю.
Наутро после случившегося Ваня заваливал меня звонками. Пришлось отключить, как только вернулась домой.
Зачем звонит? Почему? Что нового мне хочет сказать?
Мне и хочется его выслушать, но, блин, так страшно.
В груди постоянно колет, сердце, не прекращая, болит.
– Я думал, ты спишь, – после коротких стуков папа заглядывает ко мне в комнату.
Он скептически осматривает мои владения и садится на край кровати.
– Так время-то еще?
– Время девять. Мама девчонок уже укладывает.
Судорожно хватаюсь за телефон, который, конечно же, выключен. И Сашке не позвонила. Может, меня вырубило?
Последние ночи очень плохо сплю, сны дурные снятся, я и просыпаюсь. Потом ворочаюсь полночи, пока меня не накрывает сонным маревом.
– Прости, я просто плохо себя чувствую.
– Обидел кто? – его тон меняется. Становится жестким и ледяным.
– Со мной все в порядке.
Рассказывать папе о случившемся как-то неправильно. Ну серьезно? Нисколько не сомневаюсь, что он меня защитит, но я как бы взрослая уже. Да-да.
Это не тот случай, когда меня в детском саду мальчик укусил, а папа вывел отца
