что Василичу кто-то сказал, что завод этот находится в Центре Евразии.
ЛЕША. Центр Евразии вроде в Семипалатинске. Там и знак памятный стоит. Вычислить же географически не сложно: где центр, где не центр.
АНТОН. Логически – да. Но Василичу кто-то сказал, что такое серьезное место, как Центр Евразии, никто напоказ выставлять не будет, что просто так его не вычислишь и все такое. Кто-то знакомит Василича с сильно продвинутым астрологом и тот ему эти вычисления делает. И подтверждает, что Центр Евразии как раз на территории этого завода находится. Василич узнает у Губернатора нашего, сколько это все стоит. Оказывается – копейки. Соответственно, все это сразу же и покупается вместе с прилегающим лесом. Вот тут-то начинается самое интересное. Через месяц Губернатор прибегает к Василичу, падает в ноги и говорит: «Верни мне обратно завод, а я тебе за это что хочешь сделаю». Выясняется, что на Губернатора кто-то так надавил, что тот со страху аж дар речи потерял, и все бубнил – отдай, мол, завод, и все. Игорь Василич наш непрост оказался, стал выяснять: что да как. Ему объяснили, что, если проблем не хочешь, отдай завод и зарабатывай дальше денег, сколько сможешь, а он им говорит, типа, пошли все на фиг, я крутой. После этого всё и завертелось. Отобрали и в городе, и в области всё. Уголовные дела. Статьи в прессе. Телепередачи по ТВ. Ну, вы знаете… Потом все иностранные счета арестовали. Такого вообще никогда раньше не было. Иностранные фирмы вообще кристально белыми были. Тут он понял, что его какая-то запредельная сила мочит, и сдался. Говорит, отдам вам завод, только дайте там день рожденья справить. Там люди посоветовались и говорят: «ОК, справляй, отдавай завод – и все у тебя хорошо будет. Всё отдадим. Уголовные дела позакрываем, фирмы пооткрываем. Всё будет по-прежнему». Только мне кажется, Василич выкинет какой-то фортель напоследок.
ФЕДЯ. Так может, опасно ехать туда?
АНТОН. Нет. Не опасно. Всё уже договорено, обговорено. Сегодня Василич все бумаги по купле-продаже подписал. Тем более если бы опасно было – Васи на полкилометра не подошли бы. Они два месяца, пока проблемы были, носа на улицу не показывали. Толик в больнице, типа с язвой, лежал, Лёха вообще пропал, – думали, убили его. А как все закончилось, прибежали сразу: «Василич, чем помочь надо?». Козлы!
ЛЕША. А мы то что, в связи с вышесказанным, делать будем?
АНТОН. Я в Америку поеду. Вы со мной?
ВАСЯ. Антон, шутишь?
АНТОН. Нет, не шучу. Здесь делать через месяц будет нечего. Люди, которые на Василича наехали, ничего ему, естественно, не отдадут. Начнется серьезная буча. Так что нам валить надо.
ЛЕША. А чего в Америку? Давай в Ебург, снимем офис и вперед. Нам для нашей работы нужны компьютеры и ничего больше не нужно. Даже интернет не нужен. Я не поеду в Америку если серьезно. Зачем мне туда ехать? Не люблю я Америку. Народ там какой-то непонятный. Да мне ничего там не нравится. Фильмы, музыка, язык –
