видом, может тогда стану тебе немного интереснее.
Святослав опешил. Только его греческая жена могла выдать что-то в этом духе. Изредка они с братьями, но без подробностей, делились моментами семейной жизни, да к тому же, Святослав сам видел и знал, как ведут себя женщины вокруг, поэтому всегда поражался той лёгкой безуминке и гордой сумасбродности, с которой Киликия отстаивала свои права. Сначала, в первые месяцы после женитьбы, его вводило в ступор то, что девушка так же просто и откровенно заявляет о своих плотских желаниях, как парни, и требует от мужа того, чего другие девицы боялись и сторонились. Но со временем он влюбился и в эту черту Киликии, оценив. Куда приятнее было ложиться со страстной и темпераментной женой, а не растерянной и зажатой.
– Лика! – рывком оказался он у двери, предотвратив побег жены и подхватив её. – Ласточка моя заморская, куда ж тебя понесло, боже? – он, вопреки сопротивлению, уложил её в постель и накрыл собой, подмяв. – Куда ж я тебя отпущу? Никуда! – Он поцеловал её, но чуть не получил укус за нос.
– Если ты будешь приносить в голове в нашу постель всех этих людей – я перестану тебя спрашивать, отпустишь ты меня или нет!
– Неужели ты думаешь, что я способен потерять интерес к тебе? – посмотрел он в её переливающиеся бирюзой глаза. Киликия посмотрела в его очи, оглядела всё его лицо. Разве можно быть в чём-то всегда уверенной?
– Я не хочу думать, любимый мой. Я хочу чувствовать твой интерес. Всей душой, и всем телом.
Погладив рукой по её волосам ото лба и до середины длины, по упругим локонам, рассыпавшимся по подушке, Святослав алчно впился в её вишнёвые губы. Дневные дела тотчас улетучились, а обнажённая женщина под ним стала единственно важным, осязаемым и терзающим его неутолённую плоть.
Глава шестая. «Охота»
Солнце ещё не поднялось над горизонтом, но предзнаменование его, розовеющее по отступающей ночной сини, разливалось по небу, отражаясь на листве, покрытой росой траве и верхушках крон деревьев. Киликия проснулась, потягиваясь обнажённым телом, скинула покрывало. В прогретых светлицах, находящихся под крышей, было душно и влажно почти как в бане, древесный и человеческий дух стоял вокруг, спёртый ароматом горевших вечером свечей и удовлетворенной, распаренной плоти. Святослав крепко спал с сосредоточенным даже во сне лицом, положив большую и сильную ладонь себе на грудь. Жена осторожно погладила её кончиками пальцев и, дотянувшись невесомым поцелуем до бородатой щеки, соскользнула с кровати. Плеснув в таз воды, чтобы умыться, Киликия почувствовала, что та тёплая, и плохо освежит её со сна. Нырнув в просторную льняную рубаху, она ещё раз убедилась, что муж дремлет, приоткрыла оконце, чтобы проветрить к его пробуждению комнату, задержала на нём заботливый взгляд и вышла. Первым порывом было пойти к детям, но сразу же вспомнилось, что младшие, Давыд, дочка Вышеслава и годовалый Олег остались
