в известность милицию.
– Что-то необычное в этом пациенте вы заметили?
– У него в кармане найдены таблетки радиопротектора, употребление которых может дать побочный эффект – резко повысить артериальное давление. На фоне хронической артериальной гипертензии это может стать причиной острого инфаркта миокарда, что, собственно, и случилось. И ещё. Если, конечно, это имеет отношение к делу. У него на левой груди татуировка профиля Степана Бандеры, а на левой – тризубца ОУН*.
*Организация украинских националистов – запрещена в России как экстремистская.
– Что это за препарат – радиопротектор?
– Средство индивидуальной защиты от ионизирующих излучений. Препятствует накоплению радионуклидов и выводит их из организма.
– Этот препарат отпускается по рецепту?
– После аварии на Чернобыльской АЭС эти препараты общедоступны.
– Как он был одет?
– В тренировочный костюм и домашние тапочки.
– Что он сам о себе говорит?
– Пока он вообще ничего не сказал.
– Не в состоянии говорить?
– В состоянии, но молчит и на вопросы не отвечает.
– Мне можно с ним побеседовать?
– Ни в коем случае. Ему нельзя волноваться – это может стать причиной повторного инфаркта.
– И как долго мне ждать?
– Минимум неделю.
– Доктор, поймите меня правильно! Убиты трое. Преступника надо искать по горячим следам. Есть версия, что ваш анонимный пациент знает убийцу.
– Хорошо, поговорите с ним в моём присутствии две минуты. Но, очень прошу вас, постарайтесь не волновать его.
Палата, в которой лежал аноним, была трёхместной. Двое других выздоравливающих уже были ходячими, и зав отделением вежливо попросили их погулять минут пять в холле.
– Здравствуйте! – приветствовал Захар анонима.
Тот открыл глаза и посмотрел на сыщика. Захар щёлкнул фотоаппаратом-мыльницей. Аноним снова закрыл глаза, явно не желая общаться.
– Кто вы? Почему не хотите разговаривать?
Как пишут в скверных детективах, ни один мускул не дрогнул на лице анонима.
– Ночью кто-то хотел вас убить. Но вас уже перевели в общую палату, и преступник по ошибке убил нового пациента послеоперационного блока. Кто приходил за вами?
Аноним открыл веки и отчётливо произнёс:
– Кадар.
И зажмурился. В этот раз уже навсегда.
На зов заведующего отделением набежал медперсонал, анонима начали оживлять, но минут через пять оставили это бесполезное занятие.
В работе сыщика даже одно-единственное слово может иметь большой вес. Последнее слово умершего анонима было для Хиргынтова не пустым звуком – так называется горное дагестанское село, бывшее базой моджахедов. Немало наших омоновцев полегло при штурме Кадара.
