означает, что нужно расставаться с парнем!
– Лара Джин, я уезжаю в Шотландию, а не в университет Вирджинии. Сэнт-Эндрюс почти в четырех тысячах миль отсюда, – Марго поправляет очки. – Какой был бы смысл в наших отношениях?
Я не могу поверить, что она могла сказать такое.
– Смысл – Джош! Джош, который любит тебя, как еще ни один парень на свете не любил ни одной девушки!
Марго закатывает глаза от моих слов. Она считает, я драматизирую, но это не так. Джош действительно ее очень любит. На других девушек он даже не смотрит.
Марго неожиданно произносит:
– Знаешь, что мне однажды сказала мама?
– Что?
На мгновение я совершенно забываю о Джоше. Потому что, несмотря ни на что, – спорю ли я с Марго, или меня вот-вот собьет машина, – я всегда остановлюсь, чтобы послушать историю о маме. Любая мелочь, любое хранимое Марго воспоминание – я хочу, чтобы оно было также и моим. Хотя мне повезло больше, чем Китти. У Китти вообще нет собственных воспоминаний о маме, кроме тех, что ей дали мы. Мы так много и так часто рассказывали истории про маму, что теперь они принадлежат и ей тоже. «А помнишь…» – начнет Китти и расскажет какую-нибудь историю про далекое прошлое, словно она была там и могла это помнить.
– Мама советовала мне не быть в отношениях с парнем, если я уеду в колледж. Говорила, что не хочет видеть, как я рыдаю в телефонную трубку при каждом разговоре и говорю «нет» там, где в иной ситуации сказала бы «да».
Шотландия – ее «да». Рассеянная, я отрываю кусок теста и кладу в рот.
– Сырое тесто есть вредно, – доносятся до меня слова Марго.
Я словно ее не слышу:
– Джош никогда бы не стал влиять на твое решение. Он не такой. Помнишь, когда ты хотела стать президентом студсовета? Как он руководил твоей избирательной кампанией? Он твой самый преданный фанат!
При этих словах уголки губ Марго дрогнули. Я встаю и обхватываю ее за шею. Она откидывает голову назад и улыбается мне.
– Я в порядке, – заверяет она, но я знаю правду.
– Знаешь, еще не поздно все вернуть. Ты можешь прямо сейчас пойти к нему и сказать, что передумала.
Марго качает головой:
– Лара Джин, все кончено.
Я отпускаю ее, и она закрывает свой ноутбук.
– Когда будет готова первая партия печенья? Я проголодалась.
Бросаю взгляд на магнитный таймер в форме яйца, прилепленный к холодильнику.
Еще четыре минуты. – И продолжаю, садясь на место: – Марго, мне все равно, что ты скажешь, но между вами еще не все кончено. Ты слишком сильно его любишь.
Она качает головой.
– Лара Джин… – начинает Марго снисходительным тоном, будто я ребенок, а она зрелая мудрая женщина сорока двух лет.
Я вожу ложечкой с тестом прямо перед ее носом. Сначала Марго сомневается, но затем открывает рот, и я кормлю ее с ложки как маленькую.
– Вот
