платье в пол, меха, драгоценности и затмевающее все вокруг сияние сапфировых глаз.
Увидев ее выходящую из отеля, я позабыл обо всем на свете, даже о том, что мне уже дважды за сегодняшний день было велено держаться от этой Богини как можно дальше, и поспешил навязаться в сопровождающие.
– На этом своем корыте горничных катай, – елейно процедила моя прелесть.
Тот шлепок по заднице, свидетельницей которого случайно стала Вайлетт, вот приспичило ей именно в тот момент проходить мимо моего номера и заглядывать в него, был всего лишь вариацией чаевых за приготовленный фрак. Но ей ведь не объяснишь.
– Если желаешь, могу отвезти тебя в Палаццо-Пьячентини на твоем зеленом недоразумении, – я любезно кивнул на ее припаркованный Фиат.
– Я уже наняла на этот вечер извозчика, – отшила меня моя стервочка.
Подтверждая ее слова к крыльцу подкатил черный Fiat 2800 и из него вышел разодетый в костюм и белоснежную сорочку водитель-негр с европейскими чертами лица. Он распахнул перед Вайлетт дверцу, и девушка изящно впорхнула в салон.
– Какая экспрессия! – восхитился я. Девушка явно была ко мне неравнодушна. В прищур проводив отъезжающую машину, я запрыгнул в свою Джульетту и покатил следом.
Площадь De Nava, возле Палаццо-Пьячентини, в котором размещался национальный музей Великой Греции и был организован банкет, была заставлена автотранспортом гостей, но я смог, благо габариты малолитражки позволяли, протиснуться в небольшой просвет, тем самым опередив черный Фиат. Так что возле ступеней я оказался первым.
– Синьорина Аньелли, позвольте вашу руку, – я взглядом тормознул водителя-негра и сам помог Вайлетт покинуть автомобиль.
Как я и рассчитывал, ей пришлось уступить, ведь на нас смотрели другие приглашенные. Так, продолжая всем улыбаться, мы и вошли внутрь здания.
– Синьорина Аньелли! – радостно закричал импозантный мужчина с усами Хэндлбар с закручивающимися вверх кончиками и двинулся через зал к нам на встречу.
Как и в Нью-Йорке здесь мероприятие тоже решили провести среди экспонатов, но в этот раз центральное место занимали уже две выловленные мною в море бронзовые статуи воинов.
– Синьор Марино, как я рада вас видеть, – Вайлетт облобызала мужика в обе щеки как старого знакомого.
– А вы Фрэнк Уилсон! – глядя на меня уверенно заявил мэр Реджо ди Калабрия. Кто это такой я понял, как только прозвучала его фамилия.
– Рад знакомству, сеньор Марино, – поручкался я с ним.
– Господа! – мэр развернулся вполоборота к остальной публике. – Позвольте представить вам тех, благодаря которым наш город получил сразу две исторические ценности! Это Фрэнк Брайан Уилсон третий, археолог-любитель из США и Виалетта Аньелли – советник министра культуры Италии!
Перевела мне все это Вайлетт, удивив меня неожиданной амнистией. Но когда
