я сползала с плеча подруги, под конец упав на спину без желания шевелиться. Глаза слезились последние полчаса, губы, щёки и неприкрытые участки тела саднили и чесались. Не знаю, как я выглядела, но кожа уже сыпалась сухой пылью.
– Аямако уже всё, – хихикнул Грег, – Фрея, значит, на тебе – подогреть что-то съестное и чай.
– С чего это? – пихнула его она, – давай признаем, что если бы ты был моим парнем, то хозяюшкой точно стал бы сам. Я для этого слишком много планирую.
Запах костра стал явнее – его подвинули ближе ко мне. Не знаю, что было сейчас хуже, легкая тошнота, которую гасила тяжёлая усталость, или холод, пробравшийся и осевший в сердце.
– Хм, – шарилась ещё и по моему рюкзаку подруга, – Какулитос, у меня для тебя плохие новости, – она выудила на свет сэндвич, – оно всё с мясом. Так что ты либо ешь холодное, либо с запахом копчения. Твое решение?
Глаза закрылись сами собой.
– Не буду, – ответила ей, удерживая кашель в груди.
И провалилась в темноту.
– Оз, я всё понимаю, но либо ты защищаешь нас при следующей опасности, либо ты её греешь, – проскользнуло тихое ворчание Грегори сквозь мою дрёму.
– Отстань, – беззлобно вторил другу капитан, – я и без тебя вижу.
– Слушай ты, белобрысая… как бы тебя обозвать, – Фрея, – ты слышал её кашель? Я лично не хочу чтобы она домой на пару недель отчалила, чтобы там её лечили. А тут её дядь Адам не оставит, если она совсем заболеет. Так что заткнись и жуй быстрее. Ха! Ты, к слову, неплохо готовишь, так что я подумаю насчёт тебя, когда мы с Тинго совсем расстанемся.
– Какая честь, – пробурчал Грег, – к-хм… Оз, слушай, ты эм… ты её точно лучше согреешь, если просто рядом ляжешь и…
– Не надо, – устало села я, протирая глаза, – чем так пахнет? – я сморщила нос от запаха гари, – а еще, Оз, не трать на меня силы – я в норме, правда.
Даже лёд подо мной казался теплым. Сидящий рядом крокодил нахмурился.
– Грегори все спалил, – была почему-то счастлива ещё недавно хвалившая его Фрея, – но он всё равно лучше, чем вы все. Он меня накормил, а меня существо мужского пола кормило последний раз м-мм… года в три! Вот там была прекрасная жизнь, не то, что сейчас. Шарься тут по пещерам, блуждай, как дурак, и ещё слова контролируй, потому что тебя снимают.
– Можешь идти? – внимательно оглядывали меня серые глаза, – нужно было настоять на твоей дисквалификации.
Я покачала головой.
– Переживу, – хмыкнула уже бодрее, – убирай барьер. Мы же сейчас пойдём дальше?
Оз нахмурился, но подумал секунду, и повёл пальцами по воздуху, отчего на голову упал холод. Он держал тёплую завесу только надо мной.
– Тебе надо поесть, – напомнил он.
И мне было бы приятно, не груби он мне почти всегда до этого. Слишком явная разница.
– Здесь
