невероятно гордый и сильный. Он не проиграет, тем более в такой глупой схватке. Ставлю на то, что он поймёт, что в любом выборе проигрывает, а значит сделает как лучше мне и тебе, после чего я, прости за прямоту, подхвачу и хм… выберу тебя.
Я пыталась найти в его наглом взгляде ответы на все. Мне вообще казалось, что он успел узнать будущее, всё прознал, а теперь ходит и ловит с нас смешки, отсталых.
– Сходи мне за мандарином, – напомнила о себе, кажется, простившая парня Фрея, – дерево. Видишь дерево? Вот к нему нужно сбегать, обмочить штанишки и достать мне мандарин!
– К-хм… – Эрни в отличие от понявших смысл её фразы остальных был слегка в непонимании, – Фрея, я, конечно, переведу, но вопрос: «обмочить штанишки» имеет какое значение? Как-то я не особо разбираюсь в костнийских метафорах, и, – он хихикнул, – со стороны соголдского перевода это звучит… смешно.
Я сверлила взглядом доску перед глазами. Снова проиграла. Он же сам сказал тогда на слова Фреи, что подстраиваться не станет, как и юлить и тем более поддаваться. Даже для поддержки меня.
– Значит я подожду, – неожиданно выдала я.
Не смотря на него, но точно видя то, как он сперва замер, а после поднял запрокинутую голову, чтобы посмотреть на меня.
– Это «да»? – не выдержал Грегори, – да?
Счастье в его глазах было непомерным.
– А толку, Ая? – хихикнул Эрнест, – он тебя по фамилии называет, грубит и унижает, а ты…
– Когда я унижал? – скрестил руки на груди Оз, – а за грубость я просил прощения. И объяснял причины, которые практически устранил.
Эрни поставил локти на голограмму доски между нами и положил голову в ладони.
– Насчёт фамилии, то это твоё обращение изначально было некорректным, – продолжил капитан, – называя кого-либо по имени ты приглашаешь его в дружеский круг общения. Стоит ли говорить, что тебя там точно никогда не будет?
– Он даже в телефоне если кого-то записывает, то примерно «Джеральд-Ормега, команда Фратрии», – хихикнул Грегори, – так что тут ты не прав, Эрнест. Это просто личное желание держать субординацию. Что в этом плохого?
Я откинулась на ствол дерева и взглянула на зелёную крону над головой. Это было единственное место во всём школьном саду, где можно было пройти к траве и сеть. Датчики здесь были с тепловизорами. Жаль только, что дерево было ивой.
– Значит я недостойна быть тебе даже другом? – всё же рвануло из меня.
Следящий за мной крокодил нахмурился. Забавно, что его я подписала именно Фреиным смешком. Крокодил.
– Как всех успел просветить Бахтьяр, я нахожусь на этапе признания и осмысления твоего статуса, – не стал отводить глаза он.
Его будто и не смущало сейчас ничего. У меня мысли путались, а он оставался скалой спокойствия. Как и во время бала, как и во время приёма у психолога, как и всегда.
– И сколько
