нами куполом, а затем ладья заскрипела, задрожала. Я испуганно вцепилась в подлокотник.
– Ах бросьте, Халиала. Вам ли бояться?
– Светлая, так я не ошиблась? Тот туман, в него уходят души?
– Да. Скольжение по границе позволяет сократить время пути в три-четыре раза. Иногда в пять-шесть. В вашем мире ещё не освоили погружения?
Ну, низводить меня до ещё не эволюционировавшей обезьяны точно не стоит.
– В моём мире предпочитают перемещение по воздуху. Например, воздушное судно, идущее со скоростью, превышающей скорость звука, способно облететь весь мир меньше, чем за четыре часа, – конечно, меры длины и времени были отнюдь не земными, но стараниями некроманта я легко переводила земное исчисление в местное. – Я уже не говорю о том, что наши корабли достигли луны. У вас же тоже могут подниматься к звёздам.
– Н-нет, – процедила Мерелис.
Кажется, только что я сама разрушила саму возможность хоть как-то наладить отношения. А ведь наладить отношения нужно мне, не Мерелис.
– Неужели у вас вообще не развито воздухоплавание?
Память Хали молчала.
– Небо принадлежит драконам.
– А на драконах?
Я даже представила себе, как сажусь на спину крылатой рептилии.
Мечты оборвала хлёстка пощёчина. Голова мотнулась к плечу, а кожу запоздало обожгло. Я не вскрикнула. Резко обернулась, не скрывая злости. Были в моей жизни пощёчины. От отца, когда он, напившись, терял остатки разумного.
– Зубы не скаль. И шипеть на меня не смей. Место своё помни.
"Место". Как собаке.
Но приказы я выполнила. Не умирать же понапрасну.
Мерелис удовлетворённо кивнула.
– А теперь запомни. За один намёк, что дракон – ездовая скотина, небесные убивают на месте. Для драконов нет хуже оскорбления и позора, чем сравнение с животным. Никогда ни один дракон не допустит седока на спину. Любой дракон скорее убьёт себя, чем позволит случиться подобному. Если же вдруг… то дракон уничтожит обидчика, а потом себя, чтобы душа не задержалась в осквернённом грязном теле.
– Всё настолько серьёзно? Светлая, что ещё я должна знать, чтобы по незнанию не ляпнуть лишнего?
– Чтобы не ляпнуть лишнего, достаточно молчать.
И ведь не поспоришь.
Дорога заняла весь день, и это была очень длинная дорога. Нескончаемые придирки, упрёки, завуалированные оскорбления и никакой возможности ответить. Поразительно, сколько яда может скопиться в одной гадьчьей особи. Я терпела и уговаривала себя, что отыграюсь. Обязательно. Уж если я своим умом в люди выбилась, в институт поступила, то уж тут точно придумаю, как вывернуться.
В столицу мы прибыли поздно вечером. Наш транспорт вынырнул в ладейном зале отеля, принимавшего невест Тшана Бессердого. Цедя слова сквозь зубы, Мерелис объяснила, что метку может получить абсолютно любая девушка, хоть родовитая
