до большого здания полицейского участка. Охранник открыл мне дверь машины, указывая на вход. Продолжая хромать, я медленно двигалась в то направление.
– Вам нужна помощь? – Вежливо спросил мужчина.
– Нет, спасибо. – Из дома я ушла всё в той же порванной рубашке, так что подходить к полицейскому участку в таком виде был как-то неловко, и я всё время стягивала не по размеру маленький пиджак. Мужчина видимо заметил это, прикрыв мои плечи своим огромным, на мой взгляд, пиджаком.
Оказавшись внутри, меня подвели к двери кабинета, на которой была табличка: П. Уайт. Ждать конечно мне надо внутри.
Присев перед столом агента, я смиренно стала ждать его. Что от меня хотят услышать? Какую новую информацию теперь узнают? Но мои размышления были прерваны, когда дверь кабинета открылась. Агент раздражённо что-то фыркал себе под нос, после чего сел напротив меня, швырнув на стол несколько папок.
– Итак.
– Что с моей матерью? – Надо сходу сбить его мысли столку, из всех сил отодвигая тему проведённой ночи на улице. Агент, нахмурив брови, откинулся на спинку стула.
– Она отдыхает. Пришлось вколоть ей транквилизатор, чтобы успокоить.
– Что?! – Сорвалась я, стукнув ладонями по его столу и чуть подавшись вперёд.
– Успокойся.
– Вы поступаете с нами как со зверьми, как тут быть спокойной?!
– Роза.
– Я не понимаю, что вам от нас нужна! Нет бы радоваться, что малая доля граждан находят способы, вернутся утром домой, так вы домогаетесь до них. А с моей мамой вы просто поступили жестоко!
– Да ну? – Его спокойное выражение лица заставляла всю съёжится, и не доставлять неудобств. А как заткнуть рот, который никогда не закрывался? Кажется, вампир нашёл способ. – Ты знала, что твоя мать числится среди бывших пациентов психиатрической клиники? – Нахмурив брови, мотаю головой. Что за бред? Я не хотела в это верить, перебивая мысли агента. – Сразу после смерти твоего отца у неё случился нервный срыв. Ты же умная девочка, подумай. Вспомни. – И как по щелчку пальца, в воспоминания возвращались все те ночи, четыре года назад как минимум, когда мама вопила во сне из-за кошмаров, тот ворох таблеток, которые она должна была глотать ежедневного. Антидепрессанты. – Такой большой список для такой, как ты, серьёзно может навредить психике.
– Считаете меня ненормальной?
– Я этого не говорил.
– Вам и не надо. Будто я не знаю, что вы думайте обо мне. У вас такой же взгляд.
– Какой?
– Как и у моих прежних одноклассников. В них призрение и ненависть. Мы для вас низший сорт, расходный материал.
– Ты отдаёшь себе отчёт о том, что говоришь? – Привстал он чуть, подавшись вперёд. – Будь так, поверь, мы бы не разговаривали сейчас. А теперь, начнём сначала. Что было вечером? – Я скрестила руки на груди, как обиженный ребёнок, отвернув голову. – Роза, я могу заставить тебя говорить, если понадобится. –
