где я.
– Ладно…
Он вздыхает.
– С ней… сложно, но я вроде как привязан к ней, понимаешь?
– Нет. У меня нет ни братьев, ни сестер. Иногда я жалею об этом, но потом люди рассказывают мне страшные истории.
– Да, на бумаге братья и сестры звучат лучше.
Мы продолжаем петлять по Маунтин-роуд, и я понимаю, что мы направляемся к горнолыжному курорту. Он заезжает на пустую парковку слева, горнолыжные подъемники спят внизу в ожидании зимы. Я смотрю на него:
– Ты же знаешь, что курорт еще не открыт?
Он паркуется перед затемненным зданием, выходит и обходит машину. Я все еще в замешательстве и не слишком-то ему доверяю, но когда он открывает дверь и протягивает руку, я принимаю ее.
– Это слишком прекрасная ночь, чтобы проводить ее в помещении. – Он кивает в сторону лыжных трасс и бесшумных подъемников, забирая корзину для пикника с заднего сиденья.
Когда мы начинаем спускаться к подножию горы, я кое-что замечаю краем глаза. Что-то маленькое и черное, похожее на движущуюся тень. Я останавливаюсь. В кустах рядом со зданием раздается шорох. Что это было?
– Что-то не так?
– Нет. Я просто… – Я замечаю голову, заостренные уши, похожие на те, что я видела возле беговой дорожки, и светящиеся оранжевые глаза. – Сэм, ты видишь это? – шепчу я, указывая на существо как раз в тот момент, когда оно поворачивается и взмахивает заостренным хвостом, прежде чем исчезнуть.
– Что? – К тому времени, когда он смотрит, никаких следов не остается.
– Странно. Мне показалось, я увидела… – Я оглядываюсь по сторонам, но никого не вижу. Затем снова иду вперед по тропинке. – Наверное, это была кошка или что-то в этом роде.
Когда мы добираемся до подножия подъемника, я смотрю вверх на знакомую гору, а затем снова на Сэма.
– Ты же не думаешь, что я полезу на эту гору? Мне, конечно, нравятся пешие прогулки, но не ночью без налобного фонаря.
– Конечно, нет.
Я ахаю, когда начинает гудеть подъемник, а на горе один за другим загораются огни, оживают двигатели.
Он подходит к креслу, которое ждет внизу, и поднимает поручень безопасности.
– Вот наш аттракцион. – Он величественным жестом указывает на мягкое сиденье.
Я оглядываюсь с нервным смешком.
– Не думаю, что нам можно здесь находиться.
Он поворачивается ко мне, его глаза блестят в свете огней подъемника. Я чувствую, как земля уходит у меня из-под ног, совсем чуть-чуть. Он чертовски великолепен.
– Если тебе некомфортно, Мика, мы вполне можем вернуться в город, сходить в кино или еще куда-нибудь. – Он указывает на машину, стоящую на пустой стоянке и ожидающую, как верный пес.
Но он неправильно понял меня. Меня не волнует, законно это нет. Хотя должно бы. Обычно волнует. Но ничто не проникает в этот счастливый пузырь, в котором я сейчас нахожусь.
Я улыбаюсь и опускаюсь на сиденье.
