знала, что у их отношений нет будущего. Ален был младшим сыном дворянина Жермена Дюрфора, служившего при дворе короля Карла VI. Он был поздним ребенком, и все считали, что мадам Дюрфор даже не сможет его выносить, однако судьба распорядилась иначе, и женщина родила здорового мальчика, но не смогла порадоваться этому событию, так как потеряла сознание и вскоре скончалась. В смерти жены Жермен Дюрфор винил своего младшего сына, поэтому совсем не участвовал в его воспитании, предоставив мальчика самому себе. Вопреки ожиданиям, Ален вырос крепким, здоровым и умным мужчиной. Он интересовался науками, рисовал и играл на клавесине. Половина девушек Парижа мечтала завоевать его внимание, но Ален заинтересовался Эмили – нищей девчонкой в потрепанной мужской одежде.
Достигнув пункта своего назначения, Эмили толкнула скрипучую дверь башни и вошла внутрь. Изначально Нельская башня была построена как оборонительное сооружение, но примерно в начале четырнадцатого века знатные горожане начали использовать это место для тайных свиданий. Однако после скандала в королевской семье, когда две невестки короля Филиппа IV были уличены в измене своим мужьям, это место стали обходить стороной из-за слухов о том, что эти невестки убивали своих любовников и выкидывали их тела из окна Нельской башни прямиком в воды Сены.
Бесстрашная Эмили воспользовалась этими слухами, и башня стала местом для ее свиданий с Аленом. Трижды в неделю перед рассветом они приходили в башню и проводили друг с другом короткое, но счастливое время.
– Эмили! – Губы Алена растянулись в широкой улыбке при виде девушки. – Ma fleur3. – На щеках мужчины обозначились ямочки, а светло-зеленые глаза заблестели радостью.
– Прости, я задержалась в мастерской месье Фламеля, – выдохнула она, любуясь красивым лицом мужчины.
– Что на этот раз он заставил тебя сделать?
Эмили продемонстрировала розу.
– Я изменила ее цвет с белого на красный. Красивая, правда? – Девушка отломила большую часть стебля и воткнула цветок себе в волосы.
– Красивая, – согласился Ален, с нежностью глядя на Эмили. – Только мне кажется, что роза – это не твой цветок. Она слишком пышная, слишком…
– Богатая? – Улыбка Эмили сползла с ее губ.
Ален отрицательно качнул головой.
– Роза ассоциируется у меня с разряженными в пух и прах мадмуазелями, а ты совсем не такая.
– И что-же мне тогда подойдет? Сорняк?
– Ни в коем случае! Ты воздушная, легкая и нежная. Тебе подойдет что-то спокойное, не слишком яркое и изящное. Однако пока я даже представить не могу, что за цветок это может быть.
Эмили улыбнулась и, вынув из волос розу, без сожалений выкинула ее в окно. Если Ален считает, что она ей не подходит, значит, так оно и есть.
Взгляд мужчины задержался на окне. Ален смотрел вдаль, на редкие огни ночного Парижа. На его лице отразилась тень грусти.
– Что-то
Мой цветок
