они развелись из-за интрижки босса с секретаршей?
– Что ты несёшь? – спрашивает босс, берет ее под локоть и заводит в свой кабинет.
Я стою как вкопанная. Не могу пошевелиться.
Хорошо, что они ушли, после сказанного мне было бы невыносимо стоять между ними. Иду в туалет, смотрю в зеркало. Неудивительно, что Ульяна сразу поняла, чем мы только что занимались. Волосы растрёпанный, помада стёрта, шея в красных пятнах…
Пытаюсь привести себя в порядок. И почему мне перед ней так неудобно? Она же не его жена! И я не любовница. Точнее, любовница, но мы ведь никого не обманываем. Не ее дело, чем мы там занимались!
Да что ж это такое в самом деле? Как мне надоели эти эмоциональные качели: только становится все хорошо, и сразу что-то происходит. О чем они там друг с другом беседуют в кабинете?
Быстро заканчиваю умываться и следую в кабинет босса. Я теперь ужасно раздражённая. Могу и наговорить лишнего. Захожу не стучась.
Сидят за столом напротив. Метают недовольные взгляды друг в друга. Странно, а мне показалось, что у них хорошие отношения…
– Выйди из кабинета, – рявкает на меня Ульяна.
Босс останавливает ее жестом (поднимает ладонь):
– Не надо с ней так разговаривать, раз уж ты пришла сюда как клиента, то Лера будет фиксировать твою историю. Она так мне всегда помогает, – говорит босс бывшей жене.
Ульяна недовольно поднимает брови, а вот босс, напротив, ехидно улыбается.
– А, хорошо. Пусть записывает мне все равно, – бросает брюнетка.
Я сажусь на своё место, включаю ноутбук. Ульяна смотрит на меня заинтересованным взглядом, говорит:
– Ты изменился, Богдаш.
Богдаш. Вот как она его раньше называла. Стерва.
– Если не хочешь, чтоб я тебя выгнал, обращайся ко мне – Богдан Викторович.
Смеётся, показывая свои белоснежные зубы. Какая она самоуверенная. От неё так и веет какой-то победоносной силой.
– Ладно. Я хочу проверить Лешу, как я уже сказала.
– Что-то случилось? – спрашивает босс.
– Нет. Ничего такого. Но…, – снова бросает на меня взгляд через плечо, затем продолжает:
– Стал меньше стараться, чем раньше. Хочу проверить, не делит ли он ещё с кем-то свою постель. И если так – пусть катится к черту.
Она пытается говорить самоуверенно. Но я замечаю, что к концу предложения голос у неё становится тише. Значит, врет.
Кто бы ни был этот Алексей, она им дорожит. Ревность меня отпускает. Между Богданом и Ульяной я не замечаю никаких тёплых чувств. Получается, они тогда играли на публику ради дочери? Поцелуй в щеку, улыбки. Что же между ними произошло? Любили ли они друг друга раньше?
Почему я такая любопытная? Ничего не могу с собой поделать. Если бы было такое волшебное устройство: чтобы перемотать жизнь моего босса назад и все посмотреть как фильм. Я бы точно им воспользовалась бы!
Трудно было бы, конечно, наблюдать, как он целует других, но зато
