Но я лишь грозно рыкнула, что это тайна следствия. Хотя, какая к чертям тайна, в утренней газете уже и так обо всем рассказали. До обшарпанного серого здания добрались на служебной машине. Медсестра крикнула дежурного и нас сопроводили в холодильник. Увидев в морге тело сына, родственники едва не потеряли сознание. Я понимала, что для родителей это тяжело и больно, но таков порядок, а моя задача, отыскать того урода, кто это совершил!
– Да, это наш сын, – тихо сказал убитый горем отец. – Почему вы не ищите этого душегуба?! Почему позволили ему убить нашего мальчика?! Чтобы вас всех на фарш перекрутило! Никакого толку, только гордо тыкаете во всех своими корочками. Тьфу! Пошли, говорил же от них никакого проку, могут только штаны просиживать, да водку глушить.
– Не обращай внимания, сами сперва заявления не пишут, сигналы не подают, а как убили, так сразу наши все виноваты, – судмедэксперт закрыл лицо трупа белой простыней и отвёл мрачный взгляд от удаляющихся спин родителей. – Я тут каждый день таких вижу. Скоро привыкнешь и тоже перестанешь обращать внимания на идиотов. Это не лечится.
Я лишь тяжело вздохнула и согласилась с его словами. К сожалению, тут уже ничего не поделать. События разворачивались таким образом, что я не успевала за ними. Точнее, на меня просто скинули дело, которое могло утянуть за собой всё управление и пустить под откос жизни нескольких сотен милиционеров. А так начальник использует меня, как козла отпущения и все остальные смогут дальше мирно и спокойно жить. Тот факт, что я осознавала это, не делал мне легче и проще. Хотелось выть и биться головой о стену.
В ходе следственный мероприятий стало известно, что ночью Эдик сбежал к приятелям, которые как раз жили по другую сторону кладбища. Но о их существовании ни мать, ни отец были не в курсе. С ними, жертва познакомилась в том самом пионерском лагере, в котором отдыхала год назад. Мальчишки планировали всю ночь лазать по заброшенным чердакам ближайших домов в поисках призраков и прочей мистической дряни, которая так охотна лилась из телевизоров на неокрепшие умы детей. Усталость дала о себе знать, и юные искатели приключений расстались на рассвете, точного времени никто из детей не запомнил, что осложнила и без того непростую ситуацию, в которой находилось следствие.
Эдик пошёл через кладбище, решив, что в столь поздний час, никому будет не нужен и смотритель не заругает. Поскольку это был самый близкий путь и таким образом врезалось прилично пешего маршрута. Но, несчастный ребёнок поплатился, за сотню другую лишних шагов, собственной жизнью, что меня не радовало. Через несколько часов кропотливых поисков и выстраивания версий, я отложила папку с документами и решила заглянуть в лабораторию. Может хотя бы там порадуют чем-то новеньким.
– Привет, – опустившись на стул, напряжённо спросила я. – Что там у нас?
– Смерть наступила между тремя и четырьмя часами ночи, – меланхолично отозвался мужчина, не отрываясь от составления отчёта. – Ему вскрыли артерии, причём сделали это с хирургической
