как щепка мужчина.
Не слушая вразнобой отвечающих учеников, преподаватель положил на учительский стол какие–то бумаги и, не мешкая, подошел к интерактивной доске. Взяв из специального лоточка перо, Сергей Сергеевич начал быстро что–то писать на матово светящейся поверхности.
Поведение зануды–математика было крайне непривычным. Класс не встал при его появлении, не поздоровался, как полагалось… Прежде мы бы слушали долгую, нудную лекцию о недопустимости подобного неуважительного отношения к учителю. Но сейчас он просто не обратил внимания. Это было очень, очень странно.
«Не иначе как нашим педагогам зарплату увеличили, – подумала я, глядя на непривычно довольного мужчину. – Даже «вампир» сегодня на себя не похож».
Косясь на худосочную спину математика, усердно пишущего на доске, Катенька придвинулась ко мне поближе.
– Наш злыдня внезапно стал милым, – вторя моим мыслям, прошептала она – Как считаешь, пакость задумал?
– От него можно всего ожидать, – глядя на выпирающие острые лопатки педагога, тихонько отозвалась я. Повернув голову к подруге, едва слышно спросила: —Самойлова всегда была…неконтактной?
Остро взглянув на меня, Катенька помолчала, а затем, все так же посматривая на учителя, торопливо зашептала:
– Первый год, была общительной. Потом такой стала, – сурово сдвинув брови, Катенька замолчала. Отвернувшись к доске, она явно о чем–то задумалась.
– У нее что-то случилось? – тихонько спросила я, не отводя взгляда от сосредоточенного лица подруги.
Неожиданно та быстро повернулась ко мне и испуганно округлила глаза.
– Боярыня Изотова, – тотчас раздался совсем рядом протяжный голос Сергея Сергеевича. – Вы, я так понимаю, сильно желаете поговорить, – он язвительно усмехнулся. – Будьте любезны, порадуйте нас знаниями. Вам достаточно решить первую задачу.
Невозмутимо посмотрев на доску, я поняла, что влипла. Нет, такие уравнения я решала. Но давно! Справлюсь ли? А, была не была!
Неторопливо встав с места и сохраняя невозмутимое выражение на лице, подошла к доске. Взяла из лотка перо, еще раз внимательно прочла условия.
В памяти постепенно всплывали давным–давно позабытые знания. Мысленно вознося хвалу школьному учителю из далекой юности в родном мире, я принялась в полной тишине решать задачу повышенной сложности.
Раньше меня искренне интересовало, зачем школьников учат решать зубодробительные уравнения с квадратными трехчленами. Разве в жизни обычному (не планирующему себя связывать с наукой) человеку это может пригодиться? Родители и учителя толком объяснить не могли, просто говорили, что надо.
На тревожащий в детстве вопрос ответ был получен сейчас: лично мне эти знания очень даже пригодились. В чужом мире на уроке математики…
Минуты шли за минутами. Сергей Сергеевич что–то увлеченно разглядывал, сидя за столом
