с безрукими и безногими – огрызнулась я.
– Ты вроде умная, а рассуждаешь, как калека на всю голову – тихо ответил он и поставил передо мной, стакан абсента и нарезку из сыра и колбасы.
– Тебе поесть нужно, а то завтра не сможешь встать от сегодняшнего знакомства.
– Свари пельмени, мы с тобой как в общаге, давай пельменей с майонезом поедим – захихикала, захмелевшая я.
Семенов открыл морозильную камеру холодильника и достал пачку пельменей.
– Сейчас все будет! Майонез тоже есть и горчица! Все по высшему общаговскому разряду! – хитро улыбаясь, произнес он и, наливая воду в кастрюлю, посмотрел на меня влюбленным взглядом.
– Капитан не увлекайся, я лишь твоя коллега! – крикнула я ему с дивана и продолжила: – К тому же у меня принцип, давать как минимум только после четвертого свидания!
– Сегодняшний день сойдет за свидание? – спросил он.
– Если поразмыслить, цветы, алкоголь, пельмени! Короче за первое тебе зачтено! – ответила я и засмеялась.
– Дело сложное, думаю, до четвертого свидания мы доработаем – помешивая пельмени, размышлял вслух он.
– Кобель! – засмеялась я.
– Судя, как ты себя сама называешь, тебе такой и нужен – хитро улыбнулся он и подмигнул.
После сытного обеда, я спала в постели капитана, а он на своем широком кожаном диване. Я проснулась в шесть утра от того что очень сильно болела несуществующая рука и первым делом, что я сделала, это налила себе стакан оставшегося со вчерашнего вечера абсента.
Сделав большой глоток, потом второй я захрипела от жара во рту, Виктор соскочил и, схватив графин с водой и стакан, подбежал ко мне.
– Все хорошо, это всегда так с утра – хриплым голосом произнесла я.
– Галактика у меня столько эмоций за день не было с пионерского лагеря! – немного устав от меня сказал капитан.
– У тебя есть утюг? – спросила я и увидела в его глазах испуг. Это меня рассмешило, как никогда.
– Я одежду из чемодана погладить хочу! – продолжая смеяться, сказала я.
Мария проснулась или очнулась в квартире, которая, судя по лесу за окном, была на втором этаже, голова болела. Все, что она помнила это, как на нее в парке кто-то прыгнул сзади, повалил в снег и приставил к лицу тряпку с резким запахом лекарства и ацетона. Она попробовала пошевелиться, но руки и ноги были крепко связаны. Она лежала на старой софе лицом вниз, а руки были связаны за спиной и к чему-то привязаны, так что не давали перевернуться. На лицо был надет намордник, в горле все пересохло, а челюсть болела из-за широко раздвинутого рта, в который был вставлен пластиковый шарик, с большой дыркой посредине позволяющей дышать, шар не давал сглотнуть и промочить горло слюной.
Мария попыталась кричать, но из пересохшего горла, покрытого странной засохшей коркой, вырвался только тихий хрип.
– Что со мной происходит? Что-то ужасное напало на меня и теперь хочет убить! –
