и это я поняла на Юге, в разлуке с ним. А потом я хочу вернуться к себе домой. Я со щемящей нежностью вспоминаю, как после репетиций прихожу в свою квартиру, шумит самовар, тетя накрывает стол для чая. Крепкий чай, малиновое варенье. А в окнах неяркое осеннее солнце. На паркете светлые полоски.
– Вы думаете, Леночка, что все это осталось в Москве?
– Не знаю, главное, что все это во мне неистребимо, как болезнь. Я возвращаюсь в прошлую жизнь…
– А вы уверены, что она будет такой же, как раньше? Грандиозный успех, поклонники, светские рауты, цветы?..
– Я слишком увлеклась всем этим. Бенефисы, дорогое ожерелье, бриллианты, трехкомнатный номер в гостинице «Люкс». Из окон Кремль, корзины цветов у дверей, лучшие роли в репертуаре. Все это казалось незыблемым, вечным. Любящий меня прекрасный человек, для которого я находила так мало времени.
– Я знаю, о ком Вы говорите. Я видел Олега перед отъездом. Он стал другим. Жесткий, но по-прежнему прекрасной души человек. Вы едете к нему?
– Да. Там, на этой земле, похожей на театральную декорацию, я вдруг поняла, как люблю его.
– Какое счастье, Леночка…
Художник не успел договорить.
Разлетелись стекла вагона, пули с противным визгом начали рвать стены.
– Ложись, – крикнул Винклер.
Он схватил две непочатые бутылки вина и рухнул на пол.
– Что это? – спросил актер Веденеев.
Он засел в угол, спасал початые бутылки.
В салон вбежал начальник охраны поезда.
– Банда. Ложитесь.
Где-то совсем рядом ударил пулемет, застучали винтовочные выстрелы.
Начальник охраны опустил окно и начал стрелять из нагана.
– Бандюки, сволочи. Поезда грабят, но нас им не взять. Три вагона бойцов в Москву едут.
Поезд шел мимо перелеска, огрызаясь винтовочным и пулеметным огнем.
Ярославль
В зале выдачи посылок на Ярославском почтамте прилавок был вытерт до блеска.
Люди получали затянутые веревкой мешки с сургучовой печатью, коробки, обклеенные рогожей, фанерные ящики.
Круглые часы приближались к цифре шесть.
За московской посылкой никто не приходил.
К стойке подошла женщина в потертом бархатном пальто, с потраченной лисицей на плечах.
– Посылка из Москвы, – громко сказал почтовый служащий.
Тыльнер, Оловянников и молоденький агент местного розыска подошли к прилавку.
– От кого посылка? – спросил почтарь.
– От братца Спиридона Тихоновича Котова.
– Прошу.
На прилавок встал крупный фанерный ящик.
Женщина вынула из сумки брезентовый солдатский ремень с желтой гренадерской пряжкой, ловко обмотала ящик.
– Вы гражданка Котова? – подошел Тыльнер.
– Ну я, чего надо?
– Мы
