она принялась разглядывать шов сквозь прозрачный пластырь.
– Не чешется?
– Очень, – честно признался я.
– Это хорошо. Значит заживает. Если все будет хорошо, то завтра попробуешь ходить с тросточкой.
Закончив с осмотром, который не занял и пары минут, Вольга удалилась, и только я вновь взялся за карандаш, как появился директор.
– Ты как? – участливо улыбнулся он.
Впрочем, как урожденный вампир ни пытался проявить эмоции, на его мертвом лице они все равно выглядели маской.
– Да нормально. Вольга сказала, что завтра можно будет попробовать встать.
– Это хорошо, – произнес он и тактично перешел к сути визита. – То, что произошло с вами – это нонсенс. Журналисты хотят крови, поэтому завтра будет дана официальная пресс-конференция.
Я закатил глаза. Почему-то журналисты любят называть себя акулами пера, хотя на самом деле являются помойными крысами, что питаются грязным бельем и людским горем. И моя семья в этом убедилась сполна.
– Я понимаю, в каком ты состоянии, – деловито произнес Чересов. – Но академии нужно защитить репутацию, и надеюсь, ты нам в этом поможешь.
– Как именно? – прямо спросил я, давая ему понять, что не очень горю желанием.
Он положил на край кровати тонкую папку, на обложке которой красовалось «Магнус Ермолов. Спичрайт для пресс-конференции».
– Тебе нужно будет просто зачитать текст, – произнес он, указав тощим пальцем на папку. – Это официальная позиция академии и хотелось бы, чтобы она прозвучала от тебя, как от непосредственного участника. Здесь есть все, в том числе ответы на вопросы, которые, скорее всего, прозвучат.
Я раскрыл папку и пробежался по тексту по диагонали.
– Вадим Евгеньевич, вы серьезно? Здесь ведь нет и половины правды!
– И тем не менее это официальная позиция академии, которая позволит нам выйти из сложившейся ситуации с минимальными репутационными потерями. – А затем директор перешел к банальному подкупу. – Кстати, слышал, что ты хотел бы вступить в команду академии по ганту? Думаю, когда закончатся игры, это можно будет устроить.
– Не нужно, – покачал головой я. – Я сказал это, только чтобы позлить Шарапова.
– Кстати, об этом… – ухватился за мои слова директор.
– Вадим Евгеньевич, все прекрасно понимаю. И тогда, когда мы вместе сражались против… – я замялся, поймав себя на мысли, что чуть не проговорился о том, что знаю что это была за тварь. – Этого монстра, мы действительно работали в команде. Кстати, вам удалось выяснить, что это за чудовище?
– Нет, – покачал головой директор. – Описание настолько размытое, что мы до сих пор не можем определиться была ли это химероидная тварь или разумный вид мобов из неизвестного нам мира.
– Так, может быть, я ее нарисую? – предложил директору.
– Было бы
