“Истинный любовник ничьих не возжелает объятий, кроме солюбовных ему”.
– Ты что-то хочешь сказать?
– “Легким достигновением обесценена бывает любовь, трудным входит в цену”.
– Ну хватит!
– “При внезапном явлении солюбовника сердце любовниково трепещет”.
– Довести меня хочешь?
– “Новая любовь старую гонит”.
Тут звонкая пощечина прервала цитирование Капеллана и заставила Руслана прислушаться к Насте.
– Я же говорил, что у нас с тобой нет будущего, а есть только время. Прости.
– Ты с ней спал?
– Что за чушь! Господи боже, почему постель до сих пор является критерием измены, да и измены у нас с тобой быть никакой не может – мы же не любим друг друга! Не спал я с ней, и не знаю: буду ли.
– Любим, не любим: когда любишь – не изменишь, а когда не любишь – это слово теряет смысл! Может я беспокоюсь о венерических заболеваниях.
– Фу! Как не идет тебе этот цинизм! И не вздумай жалеть себя, думать о себе плохо, преданной, обманутой – ты замечательная, просто у нас с самого начала не могло быть ничего.
– Иди к черту! – ответила Настя, наспех собравшись и направляясь к двери.
– Ты справишься, я знаю, ты сильная – это меня в каком-то смысле и привлекло, – кричал он в дверь. – Я тебе позвоню!
– Кретин! – ответила она и хлопнула дверью так, что осыпалась половина штукатурки в коридоре.
“Это хорошо, – подумал Руслан, – наконец-то я научил её выражать свои чувства, а то забьется в уголок и начинает по себе плакать… Блин! Еще пара таких хлопков дверью и придется делать ремонт…”
Время. Настя знала, что у них есть только время, но надеялась на вечность, тихо надеялась, даже неосознанно, сама не знала, что за червячок у неё сидит и шепчет: “Это он, он рядом, так будет всегда”. Время. Руслан чувствовал его телом, он чувствовал его… Сартр в “Тошноте” создал очень красивый образ: “Пока что играет джаз; мелодии нет, просто ноты, мириады крохотных толчков. Они не знают отдыха, неумолимая закономерность вызывает их к жизни и истребляет, не давая им времени оглянуться, пожить для себя. Они бегут, толкутся, мимоходом наносят мне короткий удар и гибнут. Мне хотелось бы их удержать, но я знаю: если мне удастся остановить одну из этих нот, у меня в руках окажется всего лишь вульгарный, немощный звук. Я должен примириться с их смертью – более того, я должен ее ЖЕЛАТЬ: я почти не знаю других таких пронзительных и сильных ощущений”. Желать смерти, примериться с нею, Руслан еще не до конца осознавал, что за темнота овладела им, но он уже знал, что в ней можно жить.
Новелла 2
Виртуальный роман
Великому Инету и его обитателям посвящается.
Предпочтение на сколько времени? На месяц? На два дни, на полчаса?
Л. Н. Толстой “Крейцерова соната” II.
Часть 1
